Читаем Информация и человек полностью

Фактически, человек, составляя фразы, не понимает, по каким же правилам он это делает. Просто формулирует смысловое значение информации – и всё. (Собственно, как и физическое движение, делает – и всё.) А как он это делает – на сознательном уровне непонятно. Заметим, что «правильность» фразы человек определяет, не думая про всякие там падежи и склонения. Пятилетний ребёнок без всякого труда, не задумываясь, строит фразы, совершенно правильно изменяя слова в соответствии с нужным падежом-склонением-спряжением-временем, хотя не имеет об этих понятиях никакого представления. Это уж потом, в школе, когда он пытается на сознательном уровне объяснить, почему данное слово надо изменить так или иначе, начинаются трудности (трудности не в том, чтобы в правильном падеже поставить слово, а в объяснении, почему он так делает). А до этого времени он просто строит фразу в соответствии со смысловым значением возникающих мыслей, руководствуясь каким-то неопределённым ощущением правильности. Он может искажённо произносить слова, выдумывать какие-то свои звукосочетания, но никогда не скажет что-то вроде: «Я взять игрушка со стол». Но вот взрослый человек, изучая иностранный язык, как правило, поначалу путается в склонениях и спряжениях, как бы хорошо он их не вызубрил. А «нормально» разговаривать начинает лишь после того, как каким-то образом «прочувствует» новый для него язык и выработает в сознании некое интуитивное чувство правильности-неправильности. Формирование сознанием правильной речи это творческий процесс, и его нельзя втиснуть в рамки формализованных правил.

4

А зачем вообще нужно, чтобы произношение слов подчинялось этим самым склонениям-спряжениям? Логично предположить, что здесь полная аналогия одному из нюансов, рассмотренных нами в предыдущей главе. Рассматривая тему «Ассоциации», мы отмечали, что при создании образа составляющие его ощущения не должны противоречить друг другу, то есть должны «состыковываться», составлять определённую структуру. Очевидно, видоизменения слов порождают различные ощущения, которые представляют собой непротиворечивый переход к следующим ощущениям (следующим словесным построениям). И это должно служить одной из проверок правильности смыслового значения передаваемой (принимаемой) информации. (Напомним, что информация при формировании образа подвергается серии различных проверок.)

Таким образом, получается, что речь, фактически, является смысловым выражением обрабатываемой сознанием информации. Или, как мы уже говорили ранее, словесно-логическим способом мышления.

И всё-таки не совсем ясно, зачем, собственно, требуется каким-то непонятным образом «состыковывать» слова друг с другом. Ведь главное для процесса творческого мышления это поместить в зону видимости нужные ощущения, а уж «стыковка» их в единый образ происходит как результат сканирования, то есть это вроде бы что-то, не требующее склонений-спряжений.

Вот здесь и кроется главная особенность словесно-логического мышления. И именно она придаёт этому явлению – речи – особый статус. То есть выделяет речь как способ мышления, а не как специфический метод построения смысловых образов. В чём же суть этой особенности?

Когда мы говорили про такое специфическое состояние как сон, то отмечали, что в это время зона видимости сознания очень мала и, соответственно, не может вмещать в себя много информации. Именно поэтому в состоянии сна сознание не может делать полноценного анализа информации на правильность-неправильность. А в бодрствующем состоянии зона видимости имеет большие размеры, и анализ информации бывает «полноценный». Но что означает в данном случае выражение «большие размеры»? Каковы бы ни были эти размеры, они всегда конечны, и, в силу этого, зона видимости может вместить ограниченное количество информации для сканирования. (Напомним, что человеку приходится постоянно ориентироваться в безбрежном океане информации.) Получается, что и в бодрствующем состоянии «мыслительные возможности» человека ограничены. Как-то не хочется в это верить.

К счастью, у сознания есть окольный путь, то есть определённого рода ухищрение, позволяющее преодолеть ограничения, обусловленные конечными размерами зоны видимости. И этим ухищрением, как легко догадаться, является речь. Каким же образом речь позволяет преодолеть означенный недостаток?

Перейти на страницу:

Похожие книги

1001 вопрос про ЭТО
1001 вопрос про ЭТО

Половая жизнь – это доказано учеными – влияет на общее психофизиологическое состояние каждого человека. Знания по сексологии помогают людям преодолеть проявление комплексов, возникающих на сексуальной почве.Людям необходима сексуальная культура. Замечательно, что мы дожили до такого времени, когда об интимной стороне жизни человека можно говорить без стеснения и ханжества.Книга «1001 вопрос про ЭТО», написанная Владимиром Шахиджаняном известным психологом и журналистом, преподавателем факультета журналистики МГУ им. М.В.Ломоносова, знакома многим по выступлениям автора по радио и телевидению и отвечает, на мой взгляд, требованиям сегодняшнего дня. Автор давно связан с медициной. Он серьезно занимался изучением проблем полового воспитания. Он связан деловыми и дружескими отношениями с рядом ведущих сексологов, сексопатологов, психиатров, педагогов, психологов и социологов. Его выступления на страницах многих газет и журналов создали ему вполне заслуженную популярность. Профессиональные качества позволили Владимиру Шахиджаняну написать книгу, общедоступную, понятную для массового читателя и одновременно серьезную и обоснованную с точки зрения достижений современной медицины.Верно отобраны вопросы – они действительно волнуют многих. Верно даны ответы на них.Как практик могу приветствовать точность формулировок и подтвердить правильность ответов с медицинской точки зрения. Прежнее издание «1001 вопросов про ЭТО» разошлось в несколько дней. Уверен, что и нынешнее издание книги хорошо встретят читатели.А. И. БЕЛКИН,доктор медицинских наук, профессор,Президент русского психоаналитического общества

Владимир Владимирович Шахиджанян , Владимир Шахиджанян

Здоровье / Семейные отношения, секс / Психология и психотерапия