Инициация

Проигнорировав уход старика, Николай занялся обследованием личных палат. Подробно изучил спальню, иже гостиную, карликовый санузел, напомнивший удобства охотничьего катера, лестницу на смотровую площадку… Туда он и поднимется — сразу после ухода расторопных слуг. Три женщины лет пятидесяти доставили смену белья и не удалились, пока он не соблаговолил вернуть им свой потрепанный мундир.

— Заходите еще, — проводил их Охотник.

Возобновляя прерванный осмотр, он достиг наблюдательного пункта на вершине башни и оглядел распахнувшиеся перед ним горизонты.

Над Фо-ригом горел закат. Алое зарево, венчая темно-зеленую стену далекого леса, неуловимо таяло в фиолетовом вечернем небе. Хаотичной волной его сменяли городские огни. То здесь, то там вспыхивали на улицах Ладора факелы, янтарными светляками загорались окна домов. Изредка за пределами города мелькали искры пламени в руках ценителей ночи. Кто-то бродил среди лугов и рощ. Любовался красками ночи и, может быть, изучал громаду дворца, сидя на берегу темного озера.

Николай переключил внимание с природных красот на величие пристанища Т’хара. Ранее ему не приходилось встречать подобного расточительства. Перво-наперво, само центральное здание, слагаемое из клиньев радуги. Оно выражало стремление вверх и, как не парадоксально, основательность.

«Архитектору сладкого не давать”, - оценил Николай увиденное. Дворцовая конструкция показалась чересчур броской. Ей бы каплю скромного изящества… Он взглянул на Башни — тринадцать непоколебимых колонн, расчертивших небо и горные пики. Тень потихоньку окутывала их стены… Часть из башен жила. Николай напряг зрение, разделяя их по окраске. Льдисто-голубая, огненно-багровая, текуче-синяя… черная… и все-таки синяя. Запутаться не мудрено. Далее фиолетово-алая, наиболее вместительная лазурная с черным рисунком и белая, рассеченная алой нитью. Шесть монументов, пять горевших золотом окон. И если акцентироваться на расточительности, одну из башен целиком покрывало золото. «Что деньги, что хетч», — подыскал определение Николай, любуясь на башенную громаду угольного цвета. Не иначе как строители дворца бросались из крайности в крайность. Но таланта им не занимать — в числе прочих они умудрились создать башню — хамелеон.

Рос сместился вправо, затем влево. Подсвеченные закатом стены действительно меняли расцветку. Он перегнулся через перила, чтобы узнать, как окрашено его пристанище. Любимая семицветная комбинация. Т’хар удостоится похвалы за любезность и верный подбор цветовой гаммы.

— Ник! — разнесся над дворцом оклик.

Островерхую крышу флигеля с хлопаньем покинула стая птиц, меж дворцовых лабиринтов заметалось эхо.

Едва не поперхнувшись воздухом, Николай обернулся, глянул на текучую соседку своего приюта и усмехнулся, различив в сумраке Дэма. Небрежно опираясь на поручни, родственник являл собой образец лорда.

— Не хочется тебя беспокоить, но бал начался ровно… семь минут назад. К тебе не смогли достучаться.

— Я был здесь.

— Правда? — наигранно удивился димп. — Считай меня посланником Т’хара Гостеприимного. И как посланнику внемли: встретимся внизу.

Они встретились. И прошли. И увидели.

Двое чинных слуг в ливреях распахнули перед ними огромные резные двери. Неясный монотонный шум мгновенно распался на голоса, смех, шорох платьев, туфель и лакированных сапог. Отчетливей зазвучала фоновая мелодия на три четверти. В глаза ударили яркий свет и блеск паркета.

— Приветствую.

Из-за спин фланировавших парочек выскользнул Т’хар. Рядом с ним мягко шествовала дородная особа в белом платье. Обилие сахарных красок вокруг мгновенно напомнило Охотнику госпиталь и ЦУКОБ. Подавив память, он старательно улыбнулся хозяевам бала. Видит небо, они нуждались в позитиве — Т’хар, с полуденной встречи, еще больше потемнел лицом, точно провел эти несколько часов за тяжкими трудами. Какой бал — ему бы выспаться по-хорошему… Николай по опыту охотничьих будней помнил изматывающее чувство надрыва от бесконечных вылетов. Но с сочувствием он повременит.

Слегка волнуясь, Т’хар чиркнул пальцами по седой гриве волос. Инициативу перехватила его спутница:

— Мы рады видеть вас, лорд Никол. Надеюсь, Ладор станет вашим домом…

— Надейтесь, — согласился Николай. Почувствовав толчок Дэма, смутился. — Прошу прощения, дорога выбила меня из колеи.

Т’хар вдруг обрел спокойствие. Если подсчитать, сколько раз он испытывал на себе нрав детей Импульса… Действительно, волноваться не о чем.

— Позволь, представить мою супругу Найалу.

— Люди называют меня Белой Матерью, — уточнила женщина. Она качнула посохом и по-домашнему тепло улыбнулась. Глаза ее, бесконечно серые, лучились пониманием и всепрощением. От нее ощутимо веяло внутренней силой.

— Т’хар, тебя зовет Владетель Синей Долины. Не волнуйся, я займу гостя.

Мгновение и Охотник остался наедине с Белой Матерью. Он недоуменно огляделся. Кругом чужие лица. Чужой мир. Мир, в котором ему не хотелось осваиваться.