Инициация

Запрыгнув на телегу, Николай плюхнулся рядом с мужчиной, зябко потер руки и обратил взор к прорехам зеленого свода, откуда низвергались миниатюрные водопады. Фрат протянул ему полупустой бурдюк, заманчивое бульканье которого даровало оптимизм и тепло:

— Согрейся… — Вслед за вином на свет появились ломоть хлеба и черствый кусок сыра. — Обычно я не такой добрый, но, именем Завдара, ты мне понравился.

— Сочтемся… — Порыв ветра заставил Николая прикрыть рот. — Собачий холод.

— А чего хотел? Солнечные деньки на исходе. Еще немного и листва опадет… — После секундного молчания Фрат вдруг добавил с грустинкой: — В деревнях начнут убирать урожай…

— Осень, — проникся моментом Николай.

Сторонник лета, он почувствовал легкое недовольство природой. Она могла встретить иначе — щедрее. Он плотнее запахнул куртку, что не сильно помогло. Дождь прекратился. Свинцовая гладь небес исчерпала ресурс, позволив вздохнуть с облегчением. Не велика радость терпеть сырость и голод — на протяжении часов…

Бесконечной завесой тянулся вдоль повозок мокрый лес, слышался неровный топот ног, всхрапывали животные. «Ого!» — мысленно воскликнул Николай и привстал. Средь кустов мелькнули невысокие, ростом под метр, рыжебородые создания, облаченные в болотного цвета поношенные одеяния. Лениво, точно выполняя некую рутинную обязанность, пара лучников пустила вдогонку стрелы.

Тонко пропели тетивы, трепыхнулись ветви.

— Гномье отродье, — пробурчал Фрат. — Одинокому путнику, повстречайся он с ними, хана, оберут до нитки. Кличут себя леприками, обитают в Бескальском лесу и имеют наглость воровать скотину на выпасе. Замку от них прямые убытки.

Для определенности Николай поинтересовался:

— А замок-то солидный?

— Увидишь.

И он увидел.

Глава 11

Замок Атрид — типичный образец средневековой архитектуры. Вокруг монументального донжона, потрепанного временем и непогодой, правильным квадратом располагались угрюмые флигели. По периметру замка тянулась крепостная стена, разделенная островерхими дозорными башенками на равные отрезки и окруженная рвом, наполненным темной, илистой водой. Вся красота громоздкой угловатой тенью замерла на фоне багрового заката и темных полос частично рассеявшихся туч. Суть ее — смурную чернь — разбавлял оранжевый свет из ряда окон, браслетом опоясывающих верх центральной башни.

Заскрипел, опускаясь, мост — от удара о землю плеснула темная гладь воды, тонкое мычание резануло слух. Стадо животных, покрытых длинной шерстью, отстучало сухую дробь по мостовым доскам и кануло в темном зеве врат. Вспыхнули факелы, чьи алые блики отвоевали у сумрака блеск копий и мечей стражи. «Десять человек. Негусто», — подсчитал Николай, спрыгивая на плиты тоннеля в крепостной стене.

— Встречайте, Завдаровы дети! — громогласно рявкнул Кронус.

Эхо взметнулась до первых звезд и опало, разбив тишину крепостного двора. Заорали часовые, которые с верхов стен пытались узнать результаты боя, заверещали любопытные пацаны, минуту назад пригнавшие стадо, ну и конечно дало о себе знать женское население. Разномастные как человеческие грехи особы в пестрых, блеклых, порванных и грязных нарядах взяли телеги приступом, едва колонна миновала тоннель, и устроили разбавленную плачем базарную перепалку. Кто-то из них занялся раненными, кто-то просто бестолково метался от солдата к солдату, выясняя последние события.

Николай, пребывавший в гордом одиночестве, наблюдал за людским буйством, искал ответы… Путь не найдет того, кто не ищет. Самое время подумать о горячем ужине и ночлеге.

— Чего встал? — Фрат отстранил дамочку в вульгарно красном платье и хлопнул димпа по плечу. — Двигай за мной. В западном флигеле, помнится мне, оставались пустые комнаты. Хотя после драки с Эстебом комнат, как блох. Да, Золия?

— Не счесть, — кивнула женщина, препарируя Николая взглядом. — Тебя раньше не видела.

— Может плохо смотрела? — предположил Охотник.

Все утехи начнутся потом — после обустройства на новом месте. По счастью, крепость не самое худшее место для жилья. Мрачновата, зато суха, укреплена и, как ни странно, изнутри недурственно отделана. Часть драпировок, барельефов и прочих архитектурных изысков объяснимо осквернена «волками» Кронуса, но тут уж как заведено в вольнице — либо красота, либо удовольствие. По пьяни да с куража чего не натворишь, вот солдаты и творили.

Перемахнув некогда великолепные статуи, сваленные поперек коридора, Николай достиг спутников и остановился — по словам Фрата до обещанных апартаментов рукой подать.

— Залетай, — милостиво разрешил вояка, распахивая двери. — Мои хоромы уровнем выше. Как бы соседи, угу…

— Принял к сведению.

— Чего?

— Слышу, говорю, хорошо.

Рос переступил порог и осмотрелся. Лучше, чем он думал. В комнате присутствовала кровать, переломанная в трех местах, остатки ковра, перепачканный красным стол, кресло и узкое окно, наглухо закрытое ставнями.

Обойдя помещение, Фрат запалил на стенах факелы. Довольно кивнул, принюхался и возвестил: