Инкарцерон

Но Финн отвернулся и в упор уставился на Кейро. Его трясло от холода и усталости, но он упрямо и твердо промолвил:

– Прежде чем мы пойдем дальше, я хочу знать, что там нес Джорманрик. Насчет смерти Маэстры.

На мгновение наступила тишина. В призрачном свете Кейро бросил на брата раздраженный взгляд и вяло растянулся на шуршащей листве, окровавленными руками откинув волосы:

– Ради бога, Финн, думаешь, я знаю?! Ты сам видел – он уже подыхал. Надо же ему было хоть что-то сказать. Ну соврал. Забей.

Финн посмотрел на него сверху вниз. Ему хотелось настоять, выяснить все, чтобы хоть как-то избавиться от терзавшего его страха, но Гильдас не позволил.

– Достань еду – так от тебя будет больше пользы.

Сапиент налил в плошку воды, Финн высыпал из сумки несколько упаковок сушеного мяса и фруктов, достал еще один фонарь и зажег его от первого. Затем, тщательно утоптав холодные металлические листья, разложил на них несколько одеял и уселся. Его отвлекал лес, шуршащий и звенящий за границей света. Кейро отчаянно ругался, пока Гильдас стягивал с него куртку и рубашку, промывал его порезы, жевал травы и запихивал отвратительную едкую массу в рану на его груди.

В темноте, едва видное, корчилось собакообразное создание. Финн вскрыл одну из упаковок с едой и протянул ему.

– Возьми, – прошептал он.

Замотанная в лохмотья, изуродованная язвами лапка схватила еду. Он наблюдал за жующим существом и вспоминал его тихий торопливый голос.

– Кто ты? – спросил он.

– Эта тварь еще здесь?

Кейро, раздраженно морщась, натянул и зашнуровал куртку. Финн пожал плечами.

– Плюнь ты на эту пакость. – Кейро сел, жадно заглотил кусок мяса и огляделся в поисках добавки. – Оно заразное.

– Ты обязан «этой пакости» жизнью, – заметил Гильдас.

– Как бы не так! – злобно огрызнулся Кейро. – Я сам прихлопнул Джорманрика.

Он повернулся к существу, и вдруг глаза его расширились от ярости, он вскочил, бросился к собакорабу и выхватил из его рук что-то темное:

– Не трожь мои вещи!

Это была сумка, из которой вывалилась зеленая туника и драгоценный кинжал.

– Вонючий воришка!

Кейро прицелился, чтобы пнуть существо, но оно отпрянуло, и, к всеобщему изумлению, девичий голос произнес:

– Лучше бы спасибо сказал, что я тащила твое добро.

Гильдас повернулся на пятках, уставился на кучку лохмотьев, ткнул в нее костлявым пальцем и потребовал:

– Покажись!

С головы упал драный капюшон, лапки размотали бинты и серые полоски обмоток. Постепенно из уродливой груды тряпья возникла стоящая на коленях маленькая фигурка с копной грязных темных волос, обрамлявшей узкое личико; глаза с подозрением следили за реакцией остальных. Напяленные на нее во много слоев тряпки были перетянуты в разных местах таким образом, чтобы создавать видимость бугров и горбиков. Когда она стащила с рук остатки комковатых бинтов, Финн с отвращением отпрянул при виде открытых язв.

– Плутишка, – хмыкнул Гильдас и шагнул вперед. – Неудивительно, что ты держалась от меня подальше.

Во мраке металлического леса собакораб превратился в маленькую худенькую девушку с искусно нарисованными разноцветными болячками. Она выпрямилась, медленно, словно уже забыла, как это делается. Потом потянулась и застонала. Остатки цепи на ее шее качнулись с тихим звяком.

– Ну и ну. А Джорманрик хитрее, чем я думал, – хрипло рассмеялся Кейро.

Девушка бросила на него дерзкий взгляд:

– Он не знал. Никто не знал. Меня и еще несколько человек захватили комитатусы. В ту ночь умерла одна старуха, я стащила ее лохмотья, нарисовала себе жидким навозом и ржавчиной болячки и отчекрыжила волосы. Я знала: чтобы выжить, нужно очень, очень хорошо соображать.

Она смотрела испуганно и вызывающе. Возраст ее трудно было определить – грубая стрижка делала ее похожей на тощего ребенка, но Финн догадывался, что она немногим моложе его самого.

– Как оказалось, это была не лучшая идея, – заметил он.

Она пожала плечами:

– Я же не знала, что стану рабыней.

– И будешь пробовать его еду.

– Он неплохо питался. Поэтому я и выжила.

Она горько рассмеялась.

Финн взглянул на Кейро. Брат по обету понаблюдал за девушкой, отвернулся и улегся на одеяла:

– Ладно, избавимся от нее утром.

– Это не твое дело, – тихо, но твердо сказала она. – Теперь я слуга Видящего Звезды.

Кейро повернулся и уставился на нее.

– Моя кто? – спросил Финн.

– Ты вытащил меня оттуда. Никто другой не сделал бы этого. Если ты меня бросишь, я поползу следом. Как собака. – Она шагнула вперед. – Я хочу совершить Побег. Хочу оказаться Снаружи, если оно существует. Рабы болтали, что ты в своих снах видишь звезды, что с тобой говорит Сапфик. Что Инкарцерон покажет тебе выход, потому что ты его сын.

Он в смятении уставился на нее. Гильдас покачал головой и встретился глазами с Финном.

– Тебе решать, – пробурчал старик.

Финн понятия не имел, что ему делать. Прочистив горло, он спросил:

– Как тебя зовут?

– Аттия.

– Послушай, Аттия, мне не нужны слуги. Но… можешь пойти с нами.

– У нее нет еды. Значит, нам придется ее кормить, – сказал Кейро.

– У тебя тоже нет еды. – Финн пнул сумку с одеждой. – Да и у меня.