Инкарцерон

– Уходим, – сказал названый брат. – Прямо сейчас. Я нашел, где он прячет корабль.

– Но ее мы не бросим.

– Она умирает, – с нажимом произнес Гильдас. – Ничего нельзя сделать. Тут требуется чудо, а я не ношу чудеса за пазухой.

– Значит, будем спасать свои шкуры?

– Она бы этого хотела.

Гильдас и Кейро потащили его к выходу, но Финн вырвался и опустился на колени рядом с Аттией. Она затихла и, казалось, едва дышала. Синяки на ее коже уже почти поблекли. Он видел смерть раньше, он привык к смерти, но сейчас все его существо восставало. Он вспомнил, как предали Маэстру, и жаркий стыд снова нахлынул на него, как тогда. Слова застревали в горле, глаза увлажнились от слез.

Если требуется чудо, значит Аттия получит чудо.

Он вскочил, бросился к Кейро и схватил брата за руку.

– Кольцо. Дай мне кольцо.

– Эй, погоди-ка! – Кейро отшатнулся.

– Дай мне его! – прохрипел Финн и поднял меч. – Не заставляй меня драться. У тебя останется еще одно.

Кейро, храня невозмутимое спокойствие, посмотрел на Аттию, корчившуюся в агонии, потом перевел взгляд на Финна.

– Думаешь, поможет?

– Не знаю! Но мы должны попытаться.

– Подумаешь, какая-то девчонка. Пустое место.

– Ты говорил – по одному кольцу на каждого из нас. Я отдаю ей свое.

– Своим ты уже воспользовался.

Мгновение они пристально смотрели друг на друга. Гильдас молча наблюдал. В конце концов Кейро стянул с пальца один из оставшихся перстней и, бросив на него прощальный взгляд, швырнул его Финну.

Финн поймал кольцо и надел его на руку Аттии. Слишком большой перстень норовил соскользнуть с тонкого пальчика, поэтому Финн не выпускал ладонь умирающей, моля Сапфика или человека, чья жизнь была заключена в кольце, – да кого угодно. Гильдас присел рядом, недоверчиво хмурясь.

– Ничего не происходит. Гильдас, ты знаешь, как действует это кольцо?

– Это суеверие. Ты же сам насмехался, – скривился сапиент.

– Но она уже не задыхается.

Гильдас нащупал пульс, коснувшись шрамов, оставшихся от цепей.

– Финн, смирись. Нет никакой… – И вдруг умолк, напрягшись.

– Что? Что?..

– Кажется… пульс учащается…

– Тогда потащишь ее сам. И поторопись! – крикнул Кейро.

Финн бросил ему меч и подхватил Аттию – легонькую, почти невесомую. Голова ее безвольно билась о его плечо.

Кейро открыл дверь и осторожно выглянул наружу:

– Сюда. Только тихо.

Он быстро повел их вверх по пыльной винтовой лестнице. Добравшись до люка, Кейро открыл его и прыгнул в темноту. Следом влез Гильдас.

– Девчонку!

Финн поднял Аттию к лазу, подтолкнул ее и оглянулся.

По лестничному колодцу поднимались странный зловещий гул и вибрация. Финн торопливо подтянулся, пролез в люк и захлопнул его за собой. Кейро сражался с решеткой в стене, Гильдас ее тряс узловатыми пальцами.

Веки Аттии задрожали и открылись.

– Ты чуть не умерла, – пристально глядя на нее, сказал Финн.

Она безмолвно покачала головой.

Решетка вылетела из стены с громким треском, и беглецы увидели громадный темный зал, посреди которого, привязанный к полу железными тросами, висел серебристый корабль. Они побежали к нему – крохотные фигурки на гладком сером полу, беззащитные и уязвимые, как мыши под жадным взором совы. На крыше засветился огромный экран, и, подняв голову, Финн увидел глаз. Не крошечные Очи Тюрьмы, а человеческий глаз с серой радужкой, увеличенный во много раз, словно под мощным микроскопом.

Задрожал и качнулся пол, валя беглецов с ног: начиналось тюрьмотрясение, от которого тонкая игла башни опасно завибрировала.

Кейро перекувырнулся и вскочил:

– Сюда!

С корабля свисала поблескивающая веревочная лестница. Гильдас неуклюже пополз по ней, болтаясь в воздухе, хотя Кейро крепко держал нижний край.

– Ты сможешь подняться сама? – спросил Финн.

– Думаю, да. – Аттия откинула волосы с бледного лица. Но синеватый оттенок почти сошел, и дышала она уже нормально.

Она посмотрела на свой палец.

Тонкий острый ободок кольца съежился и распался на части, крохотные фрагменты осыпались на пол. Финн тронул один носком башмака. Похоже на кость, древнюю и высохшую.

За их спинами с лязгом открылся люк. Финн обернулся. Кейро втиснул ему в руку меч и поднял свой.

Они встали плечом к плечу навстречу бездонному квадрату черноты.

– Итак, все готово к завтрашнему событию. – Королева положила на обитый красной кожей стол последние документы и откинулась на спинку стула, сомкнув кончики пальцев. Ногти ее были покрыты золотым лаком. – Смотритель очень щедр, ты получила роскошное приданое, Клодия. Поместья, сундук с драгоценностями, двенадцать черных лошадей. Должно быть, он очень тебя любит.

«Все возможно», – подумала Клодия, взяла со стола один из документов и пробежала его глазами. Но от чтения ее отвлекал Каспар, который мерил шагами комнату, скрипя досками пола.

– Каспар, потише, – одернула его королева.

– Я умираю от скуки.

– Ну, займись чем-нибудь, дорогой. Травлей барсуков, например. Или покатайся верхом.

– Гм, хорошая мысль. Пока, Клодия.

Королева выгнула изящную бровь:

– Милорд, разве так наследник престола должен разговаривать со своей невестой?

На полпути к двери он развернулся и зашагал обратно: