Иной разум

— Да, — осторожно ответил Остин. — Как-то днем я уже пробирался сюда и бросал камень в трубу, а потом по звуку падения рассчитал глубину. Тут не более пятисот футов.

Я закрепил конец шнура и обвязал другой вокруг талии моего друга. С наигранной улыбкой Остин выбил трубку и убрал её в карман.

— Винфельд, мой мальчик, надеюсь скоро снова тебя увидеть, — пробормотал старик. — Может быть, потребуется час или два, чтобы установить мой «дар» и вернуться. Но я не знаю, с чем придется столкнуться. Ты должен держать веревку, и если я решу отправить тебе какое-то сообщение, то дерну за веревку раза три, и ты тогда сможешь вытянуть её. А теперь до свиданья, мой мальчик. Ты…

Он снова было заговорил, но его голос сломался, и он резко повернулся к трубе и начал спускаться. Через несколько мгновений его голова и плечи растаяли во тьме. Еще долго я чувствовал движение своего друга, постепенно стравливая вниз веревку. Вскоре веревка перестала дергаться. А потом, через несколько минут, я почувствовал, как она трижды дернулась. Я быстро потянул. На конце оказался привязан кусочек бумаги, с запиской, начертанной карандашом.

Дорогой Винфельд!

Мне очень жаль, что я оставил тебя таким образом, не сказав тебе, что на самом деле собираюсь сделать. Но я и не мог тебе этого сказать. Возвращайся в мой дом, забери Мелвар и бегите прочь из этой проклятой долины. Может быть, вам удастся пережить это приключение и вести долгую и счастливую жизнь, если вы выберетесь во Внешний мир.

Я дам вам двадцать часов. Вам лучше всего отправиться по тропинке к северу от водопада. Уверен, что смогу взорвать заряд и уничтожить этих тварей…

До свидания…

Остин.

И тогда я понял, что он планировал это с самого начала. Записка была написана заранее. Я проклял собственную глупость: почему я сразу не распознал его намерений? Если бы я немного подумал, то понял бы, что ни один человек в его возрасте не поднялся бы по веревке со дна ямы. Дорогой старый Остин! Самый лучший друг из тех, что у меня был! Его морщинистое, улыбающееся лицо, его добрые синие глаза, его низкий, приятный голос… Теперь выходило так, что он ушел навсегда.

Глава 12. Лес в огне

ОТ ТОГО, ЧТО случилось позже, у меня остались лишь запутанные воспоминания. Всё, что тогда произошло, теперь кажется мне безумным сном… А тогда я был очень огорчен самопожертвованием Остина. Полагаю, что я отправился прочь от той трубы в поисках веревки, решив спуститься вслед за своим другом. Но воспоминания путаются, так что может оказаться, что я был не прав.

Первое, что я ясно помню, я возвращался к шахте с тяжелым рюкзаком. Тут я почувствовал резкий запах дыма и только тогда заметил, что фиолетовое небо затянуло облаками, а воздух пропитан удушающим острым ароматом гари. Неожиданно я подумал о безопасности Мелвар.

Я знал, что ракета, на которой мы перелетели через Серебряное озеро, упала в джунглях, а не на бесплодной скале. Именно там и мог начаться этот пожар. И находились эти обломки к северу. Но где-то там находился и дом Остина! Я считал, что красная растительность могла спокойно воспламениться и что огонь, питаясь кислородом тяжелой атмосферы, двигался вперед с ужасной скоростью.

На мгновение я замер в нерешительности, прислушиваясь к реву ужасного пожарища. Мелвар была в непосредственной опасности, и я знал, что Остин ценил её жизнь выше своей собственной. Но даже тогда я знал, что слишком поздно, только не хотел себе в этом признаваться. Огонь — безжалостный враг. Развернувшись, я помчался со всех ног. Дым стал гуще, и запах горелого леса стал и вовсе непереносимым, в то время как потрескивающий рев огня звучал всё громче в моих ушах. Однако, переполненный отчаянием, я пробирался все дальше и дальше через ужасный мрак алых джунглей, даже после того как надежда поспеть вовремя исчезла. Я задыхался, вдыхая раскаленный воздух, от жара на моей коже вздувались пузыри. Высокая стена пламени преградила мне дорогу. И, судя по всему, оно уже добралось до хижины.