Иностранка

Прошло более трех десятков человек, когда к ним приблизилась красивая дама лет сорока под руку с высоким эффектным военным. Маша едва взглянула на молодого человека и смертельно побледнела. Перед ней стоял красавец-щеголь Чемесов, за локоть которого держалась некая Ольга Михайловна, как поприветствовал ее Невинский. Маша же отметила, что Григорий, поздоровавшись с Михаилом Александровичем, быстро вперил взбудораженный взор в нее, пробежавшись темным взглядом по ее фигурке, и поджал губы. Чемесов со своей дамой проворно прошествовал в гостиную, но Маша отчетливо заметила, с каким недовольным и злым выражением на лице он уходил. Она вознамерилась в течение вечера постараться избежать встречи с Григорием, благо кругом было много гостей, среди которых она могла затеряться и не попасть ему на глаза.

Последующий час превратился для Маши в пытку. Приветствия, странные взгляды гостей, обращенные на нее, горящие наглые взоры Невинского стали для нее тяжким испытанием. Она чувствовала себя как на эшафоте, выставленной напоказ публике, любопытной и глумящейся над нею. Только около восьми Михаил Александрович разрешил им с Наташей присесть. Маша, возбужденная всем этим действом до предела, облегченно вздохнула и, нервно схватив девочку за руку, направилась с ней в празднично украшенную гостиную. Почти спрятавшись за стул, на который усадила свою воспитанницу, молодая женщина с облегчением вздохнула, ощущая себя более спокойно в этом укромном уголке зала.

Праздник едва начался, а Маша уже чувствовала себя отвратительно. И виной всему было это невозможно дорогое платье, косые взгляды большинства приглашенных гостей, а более всего она нервничала оттого, что на балу присутствовал Чемесов. Она лишь надеялась, что в прошлый раз в карете она все объяснила молодому человеку, и он не будет приближаться к ней теперь. Она неистово хотела сбежать из этой парадной гостиной и бальной залы, наполненной людьми, скинуть с себя дорогой голубой наряд и запереться в спальне.

Некоторое время спустя, когда окончился ужин, и в бальной зале заиграла музыка, Маша ненадолго вышла в парадную, оставив Наташу под присмотром Невинского. Она направилась в уединенную дамскую комнату, обустроенную на первом этаже для приглашенных дам, чтобы оправить чулок, подвязка на котором чуть сползла. Уже через несколько минут она вновь вышла в парадную и направилась к гостиной, как около лестницы, она наткнулась на Чемесова и, который, явно поджидал ее.

— Теперь мне понятно, отчего я получил от ворот поворот, — раздался недовольный, желчный от ярости голос Григория. Маша резко обернулась и побледнела. — Конечно, куда уж мне тягаться деньгами с Невинским.

— При чем здесь Михаил Александрович? — спросила она тихо, стараясь, чтобы ее никто не услышал.

Приблизившись к ней вплотную, Григорий неучтиво подтолкнул ее под лестницу и через зубы выцедил:

— Так и слепому понятно, что он покупает вам эти наряды в обмен на любезности!

— Это не так!

— Это так! И я не дурак, сударыня. В этом платье вы словно кокотка, поджидающая своего знатного хозяина. Я разочаровался в тебе, Маша! Я предлагал тебе достойную жизнь рядом со мной, а ты променяла место жены на незавидную роль содержанки!

— Боже, да что вы несете! Это все ваши выдумки.

Он надвинулся на нее. Машенька, отступая, была вынуждена попятиться и уперлась спиной в стену под лестницей. Григорий склонился над нею и протянул руку к волосам. Он потянул пальцами один из ее упругих локонов, которые красиво обрамляли лицо. Пожирая ее взором, он с угрозой прохрипел:

— А если я открою твоему любовнику твое настоящее имя? И что в тайной канцелярии хорошо знают тебя? Не думаю, что после этого твое положение в этом доме будет таким же, как и теперь. И Невинский вмиг вышвырнет тебя на улицу. Вот будет пассаж, как ты думаешь?

Судорожно сглотнув, Маша замерла перед ним, как кролик.

— Вы опять намерены мучить меня? — выдохнула она одними губами, не спуская тревожного взора с его темных ярких глаз, которые уже были совсем близко. В следующую секунду он обхватил руками ее за талию, а горячие губы впились в ее рот. Маша в негодовании и отвращении со всей силы ударила Чемесова по лицу и, оттолкнув, вырвалась из его объятий. — Вы бесчестный, низкий человек, ведь вы обещали молчать! А впрочем, все равно, говорите что хотите и сколько хотите. Я не боюсь вас! — бросила она ему смело.

— Только этот старый сатир не сделает тебя счастливой, Маша! Его деньги не принесут тебе любви.

— Подите прочь от меня! Вы страшный, с черной душою человек. Как я устала от вас!

— Я-то пойду. Но вот ты точно останешься ни с чем, изворотливая девчонка. Думаешь, ловкая и хитро все придумала? Да не сбудется этого. Невинский поиграет с тобою, как с котенком на потеху, да и бросит!

Но Машенька уже не слушала его, а почти бегом направилась в бальную залу, чувствуя, что от угроз Чемесова у нее горят щеки и судорожно часто бьется сердце.

— Я требую объяснений, Михаил Александрович! — взорвалась Амалия, гневно уставившись на Невинского, который стоял перед нею.