Иностранка

Михаил со злостью ударил кулаком в закрытую дверь, за которой мгновение назад скрылась молодая женщина. Он еле обуздал желание броситься вслед за нею. Невинский понимал, что будет весьма комично, если кто-нибудь из слуг увидит, что он, словно одержимый, бежит по коридору за Мари. И тогда наверняка завтра вся усадьба будет судачить о том, что хозяин дома преследует гувернантку. Несколько раз выдохнув, он заставил себя отойти от двери. Он начал нервно ходить по кабинету. Руки его до сих пор помнили прикосновения к ее гибкому телу. Михаил удовлетворенно отметил, что она не носила корсета, и ее талия была невозможно изящна и упруга. Воспоминания о ее трепещущем стройном теле, нежной спине, прелестном синем взоре, призывном и испуганном одновременно, туманили его разум, будоража все существо. Да, чуть позже она испугалась и убежала, но сначала позволила ему поцеловать себя и ощутить пьянящую сладость ее пухлых губ.

— Отчего она убежала? — прошептал он мучительно, остановившись на миг посреди кабинета и нахмурившись. — Я не успел ничего сказать. Это невыносимо.

Едва Мари появилась в его доме, с ним стало происходить нечто странное. Уже на следующий день он отчего-то надел свою лучшую рубашку и синий камзол, который, по его мнению, шел ему. Начал подолгу вертеться по утрам у зеркала, подбирая ту или иную одежду, постоянно недовольный своей внешностью.

Внешность же Мари действовала на Невинского невероятно возбуждающе. То и дело он украдкой рассматривал девушку. И называл ее про себя именно девушкой, а не дамой. Хотя у Мари и был пятилетний сын, выглядела она до того юно и свежо, что, встреть он ее на одном из балов, то непременно решил бы, что она девица на выданье, впервые выехавшая в свет. Михаил тайком, пока она не замечала этого, изучал ее, пытаясь отметить все черты ее притягательной фигуры и прелести утонченного красивого лица.

Она была чуть выше среднего роста. Что для женщины считалось скорее недостатком, но Невинскому казалось пикантно-привлекательным. Он сам имел довольно внушительный рост. И обычно женщины казались рядом с ним маленькими, едва достигая плеча. Мари же была выше всех дам, окружавших Михаила, и оттого при разговоре с ней ему не надо было все время наклоняться. Немного опустив глаза, он вполне мог наслаждаться видом ее нежного лица. Француженка имела несравненные прелестные глаза с поволокой, невероятного синего оттенка. Впервые хорошо разглядев их цвет, Невинский отметил, что никогда не видел подобных глаз. Они были насыщенного густого цвета сапфира или вечерней синевы неба. Их цвет менялся, как он заметил позже. Когда она бывала спокойна, они становились прозрачными и светлели, когда же волновалась, синева приобретала темный оттенок, словно море в бурю. Взгляд ее глаз был трогательным, невинным и в то же время призывным и чувственным.

Фигура Мари, легкая, изящная и соблазнительная, отличалась невероятно тонкой талией, высокой упругой грудью, округлыми покатыми бедрами и длинными стройными ногами. Да, те невзрачные платья, в которых она постоянно ходила, не украшали ее, но зато простой покрой нарядов отчетливо обрисовывал прелестные формы. Ее походка была плавной, спокойной, грациозной, завораживающей. Настойчивый, заинтересованный взгляд Михаила уже через несколько дней отметил все эти нюансы, и его мысли стали постоянно вращаться вокруг соблазнительного стана девушки.

Уже через неделю после ее появления в доме Невинский заметил, что стал плохо спать, быстро выходил из себя и постоянно был недоволен. Вскоре он понял, что перепады его настроения связаны непосредственно с француженкой. Если за завтраком Мари не удостаивала его взглядом, наверное, из боязни встретиться с ним глазами, Михаил негодовал. Стоило ей пройти мимо и сухо поздороваться, а не улыбнуться, что она делала крайне редко, он вновь приходил в раздражение.

Он хотел ее внимания, хотел, чтобы она была с ним приветливее и радушнее. Но девушка оставалась холодна и сдержанна. Она обращалась к нему, лишь когда вопрос касался детей. Ни разу она не заговорила на отвлеченную тему, хотя бы о погоде или неурожае. Она лишь почтительно проходила мимо и скупо, коротко отвечала. Когда же он пытался завязать разговор, без промедления отвечала сдержанным тоном, стараясь скорее исчезнуть из поля зрения. Это раздражало Михаила и в глубине души обижало его. В ответ он тоже сухо обращался к ней и порой в отместку за безразличие также делал вид, что не замечает ее или выказывал презрение.

Невинский прекрасно знал, что его богатство, родовитость и внешние данные весьма привлекательны для большей части женщин его круга, и многие бы посчитали за огромную честь, если бы он обратил на них внимание. Но казалось, что Мари все его достоинства и богатство были безразличны, поскольку она держалась с ним подчеркнуто строго и даже ни разу не попыталась кокетничать, как сделало бы на ее месте большинство девиц. И это было непонятно ему.