Иностранный шпионаж и организация борьбы с ним в Российской империи (1906–1914 гг.)

Вместе с упоминанием роли румынской разведки, констатирующим лишь эпизод ее посильного участия в изучении русской военной организации, с 1908 по 1913 гг. все чаще стали поступать тревожные сообщения о намерениях и реальных шагах военного ведомства Турции заполучить информацию об армейских приготовлениях на юге Российской империи. Наместник Николая II на Кавказе 16 апреля 1908 г. уведомил Департамент полиции МВД, что несколько дней тому назад турецкий вице-консул (по другим источникам – старший секретарь турецкого консульства) в Карсе Гасан-Бей принял из Константинополя шифрованную телеграмму, в которой ему предложено «во что бы то ни стало приобрести военную карту крепости Карс и ее окрестностей»[351].

Первое упоминание о Гасан Бейе и шпионской составляющей в его дипломатической работе мы находим у профессора В.М. Гиленсена[352]. Сказав о наблюдении за турецким вице-консулом почти все, он обошел стороной подробности его агентурной разработки. Между тем встретившиеся нам неопубликованные архивные материалы, позволили заполнить образовавшийся научный пробел.

Как выяснилось, озадаченное неоднократными поездками Гасан-Бейя к крепостной эспланаде Карской крепости, руководство кавказского районного охранного отделения взяло его в агентурную разработку 7 декабря 1912 г. заведующий секретной агентурой в Турции доносил начальнику Особого отдела Департамента полиции МВД полковнику А.М. Еремину о преступной деятельности дипломата. Из «Сводки агентурных сведений по Тифлису за январь 1912 г.», составленной секретным сотрудником «Компасом», следует, что турецкий генеральный консул «усиленно занимается панисламистской пропагандой и собиранием сведений о… русских войсках на Кавказе, о мобилизации, как на Кавказе, так и в пределах внутренней России»[353].

По данным чиновника для пограничных сношений при наместнике царя на Кавказе действительного статского советника Кохановского от 7 сентября 1909 г., разведку против России ведет некий Али-Бей (под этим именем скрывался швейцарский подданный А.Ф. Лагранж). Числясь капитаном турецкого Генерального штаба и являясь тайным агентом у англичан, он был призван наблюдать за действиями русской армии на Кавказе, в Мерве и Кушке[354]. В это же время с целью военной разведки на юге России находились офицеры турецкой армии Юнберт Бей и Ниазим Бей[355].

Как следует из рапорта, состоящего в распоряжении главнокомандующего войсками Кавказского военного округа капитана Н. Адатова, от 12 апреля 1910 г. за № 5 на имя окружного генерал-квартирмейстера, турецкое генеральное консульство в Батуме получает сведения о русских войсках. Единственным их поставщиком является агент турецкой разведки мулла Кадыр-Эффенди-Элемдар-Задэ – переводчик в русских мусульманских частях, расположенных в Кутаисской губернии[356].

В 1910 г. уже тифлисский полицмейстер доносил в 4-е делопроизводство (контрразведка) Департамента полиции МВД о том, что в Тифлисе взят под наружное наблюдение турецкий офицер Али-Тефик-Эффенди, подозреваемый в сборе военных сведений о русских силах[357].

Наконец, судя по донесениям агентуры начальника контрразведывательного отделения штаба войск Виленского военного округа ротмистра В.В. Беловодского от 12 ноября 1912 г., в Одессе и других городах России некто Масум Рузаев – «военный турецкий шпион» – «старался заводить знакомство с нижними чинами штабов и военных управлений, угощал писарей водкой, ввиду чего за ним было установлено наружное наблюдение»[358].

Вывод:

Разведывательный осмотр России шведами, румынами и турками носил преимущественно регионально-фрагментарный и акцентированный характер. Их национальные интересы распространялись не только на войска Петербургского, Одесского, Кавказского и Туркестанского военных округов, но и на русские флоты и фортификационные рубежи Балтийского и Черного морей. Добывание военных сведений на столь широком оперативном просторе требовало значительных агентурных возможностей. Однако ни у дипломатической, ни у военной разведки Швеции, Румынии и Турции их попросту не было. Поэтому они не могли претендовать на полноценный, массированный и систематический сбор данных, в том числе политического или военно-промышленного (военно-экономического) содержания. А те силы, которые у них все же имелись, осваивая лишь малую часть военной и морской сферы приграничной России, с трудом справлялись с решением тактических задач.

1.2. Структура и специфика деятельности азиатских разведок

Японская разведка

В начале XX в. японская разведка была одной из крупнейших спецслужб в мире и ведущей в азиатско-тихоокеанском регионе. В сферу ее профессиональных ориентиров попали такие страны как, например, Австралия, Филиппины, Манчжурия и Китай[359]. Россия не являлась исключением.