Инсайт

Дарий застегнул манжеты рубашки и открыл ящик тумбы, чтобы достать ленту для волос. В ящике блеснуло что-то чёрное.

– Это что, оружие? – испугалась Электа.

– Это? – Дарий взял предмет в руки, – Да, это револьвер – последний подарок отца. Он отдал его дяде перед смертью, а тот честно вручил мне его в день, когда я покинул его дом.

– Необычный подарок. Но почему именно… это?

– Отец был военным. Он считал, что каждый мужчина должен иметь возможность защитить себя и свою семью в случае нападения. Будь он кем угодно: военным, фермером или, как я – музыкантом. В нашем городке частенько можно было столкнуться с воровством, мародёрством, разбоем.

– И ты умеешь им пользоваться? – Электа по-прежнему недоверчиво поглядывала на опасную штуковину.

– Конечно! Отец научил стрелять ещё в детстве, а после дядя брал меня иногда с собой, чтобы пострелять по мишеням.

– Он заряжен?

– Да, но не переживай, здесь есть предохранитель. Впрочем, – Дарий положил револьвер обратно и задвинул ящик, – он ни разу мне не пригодился. И я думаю, что никогда не понадобится, сейчас совсем другое время. И место. Храню, как память.

Одевшись, влюблённые, наконец, спустились вниз, чтобы поесть. Дожа ждать не стали и после завтрака сразу вернулись в номер, желая посвятить друг другу ещё несколько драгоценных часов.

Однако Дож не появился и к обеду.

– До выезда осталось 2 часа, – заметил Дарий, проверяя время, – Видно, Дож гулял всю ночь. Пора его будить.

Дверь в номер господина Лансени оказалась не запертой, а сам он лежал в постели. Вид его был очень бледным, а лицо покрылось испариной.

– Наконец-то ты пришёл… – с облегчением сказал Дож, увидев друга, – Кажется, у меня лихорадка, мне нужен врач.

– Почему ты не позвал меня раньше? – взволнованно спросил Дарий, – давно ты проснулся?

– Давно. Кричать у меня не было сил. Я выходил из номера утром, стучал к тебе.

– Наверное, мы завтракали, – предположила Электа, стоя в дверях, – Дарий, я пошлю за доктором прямо сейчас.

Дарий кивнул.

– Я был совсем слаб, – продолжал Дож, – лестницу мне было не осилить, поэтому я вернулся сюда, оставив дверь незапертой. На случай, если отключусь, чтобы ты нашёл меня.

Дарий положил ладонь на лоб Дожа:

– Ты прав, у тебя жар. Всё будет в порядке, не волнуйся, доктор скоро будет.

Но доктора не было. За ним отправили сына хозяйки отеля, но он вернулся с неутешительными новостями: лекарь уехал в деревню и вернётся только к ночи. Помощница в его аптеке обещала передать просьбу заехать и осмотреть больного, но случится это не раньше 10 вечера.

– Тогда сегодня мы никуда не поедем, – сказал Дарий, – мы не оставим тебя здесь одного.

– Нет, друг, ты должен ехать один, – ответил Дож, – они будут ждать. Ты и сам отлично справишься, нельзя подводить людей. Ведь так, Электа?

– Вынуждена согласиться с Дожем, – вздохнула она, – вечер устраивали ради знакомства с вами обоими. Но раз Дож болен, должен поехать хотя бы ты. Тогда я останусь, побуду с Дожем и дождусь доктора.

– Да, да, – Дож даже привстал на постели, – поезжай. Мы ведь все прекрасно понимаем, что они ждут именно твоего участия, хотят услышать твою музыку. Ну а я… я поеду в следующий раз.

– Поезжай, дорогой. – Электа встала и обняла жениха, – Всё будет хорошо. Если Дожу что-то понадобится, я буду рядом.

– Позаботься о нём, – попросил Дарий и добавил шёпотом: – я счастлив, что ты есть у меня.

Музыкант вышел из отеля и сел в экипаж. Дождь щедро поливал улицы, излишки воды шумно стекали в придорожные канавы. В душе Дария смешалось 2 чувства: беспокойство за Дожа и радость от того, что у него есть близкий друг, почти брат, и любимая женщина. Судя по тому, что Дож вёл себя довольно оживлённо, настаивая на поездке Дария в одиночку, пианист сделал вывод, что друг вскоре поправится. Беспокойство уступило место эйфории и упоению, и Дарий любовался грозой, глядя в окно.

Вечер прошёл прекрасно. Дарий познакомился с другими музыкантами из Серпента, а также с певцами и художниками. Он пребывал в хорошем настроении и только к концу вечера подумал про священника, о котором не вспоминал с самого утра. Друг Электы так и не появился. Это значило, что утром Дарий сам пойдёт в монастырь, как и обещал.

Возвращаясь домой, он размышлял о новых возможностях, которые открывались ему теперь в этом городе. Здесь хватало музыкантов, желающих получить работу в новой школе искусств Дария и Электы, а значит, этим планам суждено было сбыться.

Было уже поздно и по подсчётам Дария, доктор уже должен был быть в отеле. Пианист поднялся по лестнице и постучал в номер Дожа. Дверь не открыли, но внутри послышалась какая-то возня. Дарий дёрнул ручку, было не заперто, и дверь со скрипом открылась.