Инсбрукская волчица

– Да какая разница, ты всё равно ничего не поймёшь. Давайте в жмурки!

– А давайте лучше потанцуем, – неожиданно предложила одна из женщин. Судя по её животу, она была месяце на седьмом беременности, однако вкуса к танцам не утратила. Граммофон притащили обратно. Кто-то сбегал к соседям, и вместо маршей принесли пластинку с вальсами Штраусса.

Небольшое углубление, образовавшееся после взрыва, быстро закидали землёй и утрамбовали ногами.

Товарищи Ненада схватили Злату и Христину и пустились в пляс. Ненад подошёл ко мне.

– Я не танцую, – предусмотрительно ответила я.

– Да я тоже, – ответил Ненад, – понравилось тебе представление?

– Очень, – ответила я абсолютно искренне, – твоя химия действительно сильная наука. И всё же повторю за Златой: как ты это сделал?

Ненад был на седьмом небе от счастья.

– Правда, получился красивый дым, разноцветный? И такой, немножко перламутровый.

Перламутровый и разноцветный оттенок дыма меня интересовал в последнюю очередь. Но я горячо ответила:

– Да, это было чудесно! Научишь и меня делать так же?

Парень посмотрел на танцующих гостей и ответил:

– Почему бы и нет, только тебе надо будет быть очень осторожной. А то ведь и руки оторвать может.

– Ну, конечно же, я буду осторожной, – ответила я, – я часто жалею, что у нас в стране девочек учат совсем не так, как мальчиков. В женских гимназиях нет химии, да и вообще, похоже, что нас не готовят ни к чему, кроме семейной жизни.

Ненад удивился:

– Но ведь вы изучаете множество наук, например, математику?

– Ой, видел бы ты нашего математика, сухарь сухарём. Ну так ты научишь меня делать разноцветный дым?

– Научу, если тебе это интересно. Приходи завтра утром, пораньше, когда ещё не так жарко. Мы с ребятами собрались купаться. Я думаю, Сара с девочками к нам присоединится, и ты можешь пойти вместе со всеми. По дороге я тебе расскажу, какие вещества я использовал для придания дыму разных цветов.

Этот план меня абсолютно не устраивал.

– К сожалению, не могу, – сказала я, опустив глаза, – утром я обещала помочь маме.

– Жаль, – искренне ответил Ненад, – ну тогда приходи вечером. Придёшь?

– Обязательно приду! – твёрдо ответила я.

Сара и Симона, для которых не нашлось молодых кавалеров, кружились посреди двора, обняв друг друга. Пользуясь тем, что взрослые не смотрели в их сторону, они порядочно напились вишнёвки, и теперь дурачились, совершая движения почти непристойные. Глядя на них, я испытывала мстительное наслаждение, представляя, как будут они корчиться в дыму и в огне.

Вернувшись вечером домой, я испытывала такой подъём настроения, что тут же села и вдохновенно сочинила Миле Гранчар очередное послание, в котором описывала события на дне рождения Ненада, взрыв, дым, множество трупов, после каждой фразы добавляя: «Ну, помнишь, как ты этого хотела?» Я знала, что в первое время Филипп Гранчар читал мои письма к своей дочери. Но затем ему стало скучно прочитывать многостраничные рассказы о незнакомых ему людях, поэтому я приносила конверты уже запечатанными, и он тут же отдавал мне их обратно, указывая отнести их на почту.

Я чуть ли не прыгала от возбуждения, представляя, как несчастная сумасшедшая будет читать это письмо, и как в её мозгу будет возникать пугающая мысль о том, что она давно планировала убийство своих одноклассниц, взрывы и другие страшные вещи. Кто знает, может быть, в определённые моменты она действительно об этом думала? Ведь над ней, особенно в первые годы нашей совместной учёбы, издевались ничуть не меньше, чем надо мной, а даже, пожалуй, и больше.

На следующий день, проснувшись не слишком рано, я несколько часов прослонялась без дела по комнатам. Слова о том, что мне надо помочь маме, были только отговоркой. Мои родители с утра разошлись по своим делам, прислуга, пользуясь их отсутствием, отдыхала в своей комнате, я была полностью предоставлена своим мыслям. Мысли были разрозненные и нечёткие, такие же, как сумрачный свет за плотно задёрнутыми от жары шторами. Наверное, уже тогда у меня стало возникать ощущение, как будто бы меня увлекло мощным потоком. Возможно, я ещё могу сопротивляться, плыть к берегу, проявлять свою волю. Но скоро это станет совершенно невозможно. Лениво расковыряв поданный мне одной обед, я пошла в свою комнату, выбрала удобные туфли с широким устойчивым каблуком и лёгкое старое платье, предвидя, что одежда во время наших с Ненадом экспериментов может пострадать. Едва дождавшись пяти часов вечера, я вышла из дома и направилась к Манджукичам.