Insomniac (СИ)

Канаме показал ей две атласные ленты цвета крови. Они приглушённо поблёскивали в тусклом свете ламп, когда чистокровный переворачивал их в своих руках, лаская ткань пальцами, наслаждаясь её гладкостью. Юуки обречённо выдохнула. Даже такой малейший жест Курана приводил её в возбуждённое состояние. Сама мысль о том, что эти пальцы могут нежить не ткань, а её тело, и к этому нужно приложить минимум усилий, заставляла дышать тяжелее.

— Я надеюсь, ты принимаешь это решение не потому, что хочешь потакать моим капризам. А потому, что искренне мне веришь.

Желая показать это своими же действиями, Юуки приблизила к Канаме свои руки, ладонями вверх, говоря без слов: я верю тебе. Вот моё тело — связывай его.

Канаме молча покачал головой, как бы отвечая на непроизнесённое. Обошёл стул и завязал руки принцессы сзади. Другой лентой ожидаемо накрыл ей глаза, любовно закрепив её узлом на затылке возлюбленной. Его ладони уверенно прошлись по сексуально длинным волосам, слегка царапая платье. Не удержавшись, Канаме поцеловал ей висок, трепетно и с волнением, словно не веря тому, что может сказать: «Моя. Моя навсегда. Навечно».

— Первый король вампиров, — вполголоса заговорил Канаме, наклонившись прямо над ухом Юуки. Она почувствовала ласкающее тепло его дыхания, — не мог позволить себе любить кого-то, потому что рядом с ним не было тебя.

Принцесса волнительно вздохнула. Она не видела никакой связи между ней и предком Куранов, но слова Канаме о том, что она настолько прекрасна, что могла бы растопить даже ледяное сердце их Прародителя, льстили ей.

— Ему было видение, — продолжал Канаме, мистическим образом нагнетая обстановку. Продолжая свою речь, он завязывал Юуки глаза второй алой лентой. — Образ невинности и сексуальности в одном лице. Она стояла перед ним, облачённая в короткую разлетающуюся юбку, изящные ноги украшали чёрные чулки, ветер развевал её длинные волосы, донося до него её сладкий аромат.

Канаме закончил возиться с лентой и вновь встал на колени перед Юуки. Медленно его руки гладили её дрожащие в предвосхищении бёдра.

— Он никогда не видел ничего прекраснее и невиннее. И всё, что ему хотелось сделать — забрать себе её непорочность и наслаждаться прелестью её юного тела и кровью в её драгоценных венах.

Юуки почувствовала сладкий запах фрукта или ягоды прямо перед своим носом. Немного подумав, она поняла, что это была клубника, и улыбнулась — эта ягода всегда пахла цветущим летом.

— Мы с тобой сыграем в игру, — неожиданно поменял тему разговора Канаме. Юуки даже ощутила укол разочарования — ей нравился ненавязчивый разговор об эротических фантазиях неизвестного ей далёкого предка, где в роли объекта вожделения выступала она. Но когда Канаме предлагает игру, это всегда интереснее даже подобных рассказов.

— В какую? — с не скрываемым интересом спросила Юуки: ей правда хотелось знать, ведь с завязанными руками и глазами игрок из неё был никудышный.

— Я буду тебя кормить тем, что любезно подготовила Сейрен, а ты будешь угадывать, что это. Угадаешь правильно — получишь поцелуй, неправильно — укус. Если к концу игры количество верных ответов превысит число провалов, то ты выиграла. Тогда тебя ожидает интересный приз. Если же нет, то я сам распоряжусь, что с тобой делать.

Принцесса Куран нетерпеливо заёрзала на стуле. Что выбрать? Победу или проигрыш?

— Согласна с условиями? — дразнящим тоном спросил её Канаме, помахивая ягодкой перед её носом. Душистый запах клубники вызывал учащённое сердцебиение — хотелось скорее проглотить угощение. Поэтому Юуки выдохнула:

— Да…

Тут же её губ коснулась нежная и хрупкая плоть ягоды. Заглотив её, не забыв при этом лизнуть подушечки пальцев Канаме, она с радостью объявила:

— Это клубника!

Она облизнула губы, размазывая сладкий ягодный сок по коже, в ожидании поцелуя, но вместо этого получила болезненный — в силу неожиданности — укус в шею.

— За что?!

— Это земляника.

— Но ведь почти нет разницы!

— Кто сказал, что будет легко?

Если бы Юуки могла зарычать как кошка, она бы это сделала. Или затопала бы ножками, но это было слишком по-детски. Вместо этого она выпрямилась и настроилась серьёзно. Теперь она во что бы то ни стало хотела выиграть.

Следующее угощение было хрустящим и сочным. Вкус было невозможно спутать.

— Яблоко! — уверенно заявила чистокровная, дожёвывая фрукт. Но Канаме не сдавался:

— Зелёное или красное?

— Но так нечестно! Откуда мне знать?

Красноречивое молчание не оставило ей выбора. Выдохнув и сморщившись, она наугад сказала:

— Красное?

И получила свой первый поцелуй.

— Умница, — приободрил её Куран, выбирая, что предложить невесте теперь. По его тону можно было подумать, что он тоже хотел её победы, но Юуки не расслаблялась. С Канаме никогда нельзя этого делать.

Что-то нежное и невесомое коснулось её языка. Сначала Юуки подумала, что это виноград, но потом распробовала привкус ещё чего-то, что делало неизвестный фрукт не похожим на винную ягоду. Она вспомнила, что когда-то ела нечто подобное в доме директора Кросса.

— Это… личи?