Инсталляция (СИ)

Даже безлюдный, общий зал производил впечатление. Просторное помещение сложной геометрической формы будто раскачивалось под ритмичное мурлыканье джаза — хитрая иллюзия звука и освещения. Десятки альковов на два-четыре человека жмурились в полутьме, сокрытые полупрозрачными занавесками. Банька любил говаривать, что «картины — это девятнадцатый век, а фотографии — двадцатый». Как элитный ресторан века двадцать первого, «Цеппелин» красовался убранством совсем иного толка. Стены общего зала покрывала многосложная сеть шестерёночных, паровых, коленчатых, электронных, ещё невесть каких механизмов. Тут и там кинескопы, по которым бежали строчки непонятных данных, микросхемы с приглушёнными светодиодами перемежались громоздкими панелями со стрекочущими от напряжения проводами, а из закрытых металлических коробок ломаным ритмом раздавался металлический перестук.

— Значит, слухи не врут? — сказал Гаврил немолодому метрдотелю в зелёном переднике, который подошёл к нему со стандартным «Счастливы приветствовать Вас в «Цеппелине! Ваш комфорт — наша награда».

— Слухи всегда врут, — церемонно заметил метрдотель и повёл гостя в сторону вип-комнат.

Гаврил откровенно плутал в лабиринте столиков, стульев и альковов, так что работнику ресторана приходилось останавливаться и ждать с прозрачной улыбкой на ничего не выражающем лице.

— Почему сегодня никого? — нагнав его, спросил бомж.

— Во время религиозных праздников посетители предпочитают «Игумена».

Гаврил не сдержал ухмылки. Все знали о кровной вражде рестораторов «Цеппелина» и «Игумена», доходившей до мордобоя в прямом эфире. Незадолго до Злополучного предприятия обрели единого владельца, чью личность до сих пор скрывали, как государственную тайну.

Метрдотель завёл Гаврила в желтоватый коридорчик с вентилятором в противоположной стене, чьи гигантские заедающие лопасти гнали из недр ресторана ароматизированный воздух. В обоих боках коридорчика чернело по три массивных двери.

— Прошу, — молвил служитель «Цеппелина», открывая ближайшую слева.

За порогом раскинулось точно циркулем выведенное пространство, тандем тьмы и газовых факелов, чей подслеповатый взор добавлял в художественно проржавленные стены оттенок просроченного масла. С клубящегося во мраке потолка доносилось пыхтение и скрежет нездорового колёсного механизма. Гулкий металлический пол норовил подставить подножку обильными клёпками с детский кулачок.

А в самом центре этого антуража ломился яствами овальный стол. Грянул недовольный вздох, и только тогда он обратил внимание на стильную воронёную макушку Гондрапина. Артур переволок тяжёлый взгляд с наручных часов на гостя. Тот внутренне содрогнулся от чувства, что в душу запустили немытые пальцы, но несмотря на всё, забрался в кресло напротив. Бомж попробовал оценить, насколько изменился Артур с последней их встречи, и увидел лишь холод за жёсткими прямоугольными очками, недовольно сведённые губы и правильный, ничем не примечательный нос. Не лицо — маска.

— Жмёт костюмчик? — кажется, искренне поинтересовался Артур.

— Да я как в колодках!

…в отличие от. Строгий тёмно-синий пиджак с сангиновым галстуком смотрелся на Гондрапине столько же естественно, как закат по вечерам. Артур подозвал метрдотеля, который, оказывается, всё время был неподалёку.

— Привезли тех самых омаров, Кирилл?

— Увы, но меню не претерпело изменений.

— Корабли не решили вопрос?

Метрдотель покачал головой.

— Благодарю… — задумался Гондрапин. — Оставьте нас, хорошо?

— «Те самые» омары? — попытался ухмыльнуться Гаврил.

— Которые обещали привезти незадолго до Злополучного, — протёр Артур очки платком из бокового кармана. — Караваны самоуправляемых грузовиков всем хороши — только не возят того, чего не было в городе до Злополучного.

— И теперь появились корабли…

— Которые лишь заткнули кое-какие дыры в поставках.

— Вся эта транспортная эпопея — работа Канцелярии?

Гондрапин сверкнул начищенными очками.

— Мнения разнятся.

— В самой Канцелярии? — не удивился Гаврил. — Значит, не её.

— Ты бы угощался, — как-то нехорошо посоветовал Артур.

Гаврил взял то, в чём мог быть более-менее уверенным — зелёное яблоко. Гондрапин принялся за мясо под безумным гарниром, которое основательно объел ещё до прибытия собеседника.

— Странно, что не внедорожник, — промямлил Гаврил с полным ртом.

— Не понял?

— Ну, — сделал тот чудовищный глоток, — ты любишь внедорожники, а за мной прикатил какой-то БМВ.

— Переводить на тебя личный транспорт… Лучше объясни, что ты делал у хтоников.

— Когда-нибудь пробовал ихний кипяток? Советую — ещё спасибо скажешь.

Гондрапин вытер губы салфеткой, отложил в сторонку нож и заговорил: