Институт идеальных жен

Оказавшись на пороге, он подкинул трость, перехватил ее поудобнее и постучал ручкой по двери. Ожидать пришлось недолго. Незваному гостю открыл не слишком довольный привратник, недоумевавший, с чего это вдруг посторонние мужчины принялись напрашиваться в посетители один за другим. Тем не менее он сумел превозмочь свои чувства и с ничего не выражающим, каменным лицом вежливо осведомился:

— Что вам угодно, господин?

— Я — граф Рейнард Аттисон. — Гость предельно четко произнес свое имя. — Я бы желал переговорить с леди Амелией де Кресси, моей невестой.

— Одну минуту, ваша светлость! — привратник угодливо поклонился. Мотивы этого визитера, похоже, показались ему более весомыми, нежели у предыдущего. — Извольте обождать.

Дверь снова затворилась. Внутрь Рейнарда не пустили, но это было не страшно: дождь возобновляться не спешил, а строгость порядков всегда была характерна для пансионов благородных девиц. Пансион Святой Матильды не стал исключением.

Значительно сильнее граф удивился, когда в следующий раз обнаружил за распахнувшейся дверью не только привратника, но и директрису заведения, мадам Клодиль.

— Ваша светлость? — директриса пристально смотрела на молодого человека сквозь очки, словно решая, действительно ли тот достоин перешагнуть порог вверенного ей учебного заведения.

— Мадам Клодиль, — Рейнард коротко поклонился. — Я бы хотел видеть свою невесту, леди Амелию де Кресси.

— Боюсь, это невозможно, — губы раздвинулись в подобии улыбки, но глаза, смотревшие на просителя поверх пенсне, были холодны как лед.

— Невозможно? — граф Аттисон нахмурился. — Могу я поинтересоваться причиной?

— Разумеется, — мадам Клодиль кивнула, выдержала соответствующую случаю паузу и продолжила: — После возвращения леди де Кресси я была вынуждена рассказать ее родителям о побеге. Также я проинформировала лорда де Кресси, что именно после встреч с вами его дочь покинула стены этого заведения. Мы все пришли к выводу, что юному неокрепшему разуму леди де Кресси пока вредны встречи с посетителями мужского пола.

Даже если Рейнард и хотел что-то возразить, то высказывание о неокрепшем разуме невесты привело его в состояние замешательства. Он даже усомнился, что речь идет именно об Амелии.

Мадам Клодиль торжествующе улыбнулась. Слова подруги, графини Ламбер, о трудностях, которыми должна сопровождаться любовь, пришлись ей по сердцу, и она готова была приложить все силы, чтобы мужчины дорожили своими избранницами.

— Всего вам доброго! Ждем вас весной!

Она торжествующе захлопнула дверь прямо перед носом незадачливого жениха.

Рейнард так и остался стоять, пока к нему не подошел Этьен.

— О да, кузен, ты преподал мне прекрасный урок! — воскликнул он, хлопая Рейнарда по плечу.

Тот моргнул и обернулся.

— Скажи, ты знал, что у Амелии неокрепший разум, которому вредны волнения? — задумчиво спросил он.

— Прости, что? — Этьен озадаченно посмотрел на кузена, опасаясь, что у того самого неокрепший разум.

— Только что мне сказали, что у Амелии неокрепший ум…

— Знаешь, мне кажется, что они правы, к тому же это весьма заразно, — хохотнул Этьен, на всякий случай отходя в сторону.

— Может быть… — Рейнард вновь посмотрел на дверь. — Вот только скажи мне, как люди с окрепшим умом вроде нас с тобой смогут теперь поговорить с девушками?

Этьен задумался, внимательно осматривая неприступные на первый взгляд стены пансиона.

— У меня есть одна идея, — хищно прищурившись, проговорил он.

Мейбл

Той ночью я долго не могла уснуть. Бессонница вообще стала одолевать меня все чаще. Амелия посапывала совсем тихонько и почти безмятежно, так что не помешала мне услышать довольно-таки громкий удар в окно. Сперва я решила, что начался дождь, но вскоре сообразила, что капля, пусть даже крупная, не смогла бы шлепнуться о стекло с таким громким звуком. Выходило, что это град. Повторный удар, казалось бы, подтверждал такое предположение, и третий тоже. Вот только времени между ними проходило слишком много. Это было бы естественно, если бы наше окно ограждал от непогоды, к примеру, широкий навес. Но с этой стороны пансион был, поэтически выражаясь, открыт всем ветрам, а потому уж если град зарядил, ему следовало бы биться в окно с завидной настойчивостью.

Словом, что-то меня смущало, и, дабы разобраться, я совершила поступок, пугающий любую женщину в это время года. А именно вылезла из-под одеяла. Дрова в пансионе тоже экономили, угли в камине еле тлели. Тело сразу же покрылось мурашками, зубы застучали, и я поспешила закутаться в широкий пуховый платок. Соскользнула босыми ногами на потрепанный ковер, подошла к подоконнику и, опираясь на него, выглянула наружу.