Интегральная медитация

И ключевая особенность этой тотальной Картины состоит в том, что она является в точности той тотальностью, которую мы позволяем воспринимать своему сознаванию. Независимо от того, нейтрально ли мы отражаем, или свидетельствуем, всё сущее или же недвойственно едины, или объединены, со всем ним, ключом здесь является именно «всё сущее». Наше изначальное Сознавание – это всеобъемлющее, всеохватывающее, всепронизывающее Сознание-как-таковое; оно не игнорирует ни единой вещи, ни единого события, возникающих в поле сознавания. Неважно, тотально ли мы свидетельствуем всё сущее или же пребываем в тотальном единстве со всем сущим, в любом случае «всё сущее» (вся полнота тотальной картины) и есть то, на объятие чего исконно направлено наше Сознавание; это и есть то, что нам изначально предначертано сознавать, прегензивно познавать, осязать.

И если мы будем внимательны, то увидим, что столь часто есть нечто – большое или маленькое, значительное или почти незначимое, – но всегда есть что-то, что мы не хотим осознавать. Что-то, на что мы не смотрим, от чего мы отворачиваемся, от чего, тем самым, пытаемся отодвинуться. Какое-то неприятное телесное ощущение; какая-то дискомфортная мысль; какой-то неприглядный визуальный объект; просто нечто, что несколько неприятно для нас, чересчур мучительно, чересчур подавляюще, чересчур тревожно, чересчур близко подходит к страданию. Поэтому мы извлекаем Сознавание из этого, пусть даже и незначительно: мы смотрим в другую сторону, отстраняемся, отворачиваемся, отодвигаемся.

Именно в этом одном-единственном, очень простом первом движении и таится всё страдание человечества. Одним этим шагом мы перемещаемся из рая в ад. Мы переходим от всецелой полноты и тотальной свободы Великого совершенства тотальной Картины всего сущего к тождественности с ограниченным сознаванием, принявшим форму избегания, самонапряжения, зажатости перед лицом бесконечности. Мы отождествляемся с узким, ограниченным, маленьким, условным, обособленным «я» – тем самым самосжатием, которое является источником буквально всех наших страданий. Безбрежное недвойственное Сознавание оказывается расщеплено на противостояние конечного субъекта и какого-то нагромождения конечных объектов. Мы в сущности утрачиваем полноту, тотальность, тотальную Картину всего сущего, в котором Сознавание должно было бы всецело и совершенно расслабленно пребывать. Нам стоило бы просто позволять Сознаванию возникать и совершенно легко, беспристрастно распространяться на всё существующее, без каких-либо избеганий, увёрток, зажимов, внутренних напряжений, вымученных механизмов бегства. Позволять ему просто пребывать как чистое, широкое, распахнутое, пустотное, ясное, всецело расслабленное, тотально всеобъемлющее, всепронизывающее и незажатое отражение тотальной Картины всего сущего – отражение как непосредственное единство со всей этой Картиной, включающей каждый отдельный аспект Её как целостности, вся явленная вселенная со всей её сияющей славой, Её светом и оттенками, возвышениями и низинами, удовольствиями и болью, взлётами и падениями. Это тотальное расслабление – во всём существующем – и есть ваш чистый Видящий, подлинное Я, ваше Изначальное лицо, ваше чистое Я ЕСТЬ (более того, если пройти ещё дальше, оно и есть единство свидетельствующего Я с тотальной Картиной всего сущего – Картиной, возникающей именно там, где, как вы думали, находится ваша голова).

Но изначальное избегание разрушает эту панораму, разрезает это поле, разделяет и раскалывает его, осуждает и оценивает его, подразделяет его на хорошее (заслуживающее осознавания) и плохое (заслуживающее избегания). Мы просто слегка отпрянули от этого тотального поля спонтанно возникающих событий, которое наше сознавание должно было бы всецело и полностью отражать и с лёгкостью охватывать в своих объятиях, мы лишь немного отворачиваемся, чуть-чуть зажимаемся перед лицом какой-то неприятности. Есть просто малая толика чего-то, на что мы предпочитаем не смотреть… и это изначальное избегание триумфально проводит в мире изначальную границу, разделяющую его на то, что нормально и то, что не нормально. И тогда вся панорама распадается, разбивается и схлопывается вокруг нас, раскалываясь на миллион кусочков, которые отныне нам предстоит медленно пересобрать – фрагмент за фрагментом, за ещё одним жалким фрагментом.