Интегрировать свет

Он был смуглым, темноволосым, и в устремлённом на Советника взгляде серьёзность мешалась с упрямой дерзостью.

Так похоже на Навинию…

Тяжело вздохнув, вирт Форредар подошёл к новоиспечённому наследнику престола. Положил морщинистую руку ему на плечо.

– Стайл, ты последний из рода Сигюр. – Ясные тёмные глаза смотрели на юношу с болью. – Мы не можем позволить королевству потерять ещё и тебя.

– Вы не можете точно знать, что Навиния мертва. И я до сих пор не могу понять, почему вы так спокойно отнеслись к тому, что Хьовфин решил судьбу нашей принцессы за нас.

– Повелитель эльфов принял мудрое решение, мальчик мой. Мудрое и тяжёлое. Переговоры, о которых говорили тёмные, – такая же ловушка, как восемнадцать лет назад. Дроу использовали наших венценосных детей как приманку, но итог был бы один. И если б мы пошли на поводу у тёмных, королевство осталось бы беззащитным. – Советник прикрыл глаза. – Я уже говорил тебе, как люблю Вини. Несмотря на то как она обошлась со мной… Молодость и горячность всему виной, молодость и горячность. А я позволял ей слишком многое, и это было моей ошибкой. И теперь… – отняв руку от плеча юноши, он порывисто отвернулся, – в её гибели есть и моя вина.

Стайл смотрел, как он стоит, сгорбившись, в один миг потеряв горделивую аристократическую выправку. Просто старый, бесконечно уставший человек.

– В этом виновны тёмные, вирт Форредар, – произнёс Стайл потом, и молодое жёсткое лицо его заметно смягчилось. – И они одни.

– Мне осталось не так много лет, мальчик мой. И в эти годы… я не хочу увидеть, как погибает последний Сигюр. Я хочу увидеть, как ты занимаешь престол, как женишься и восстанавливаешь династию, как правишь страной, в которой наконец-то воцарился мир, а порождения зла больше не тревожат наш покой. – Советник медленно выпрямился. – Я прошу тебя… достаточно того, что ты отправляешься вместе с армией. Воины поймут тебя. Все поймут тебя.

– Вы не доверяете моему владению мечом, вирт Форредар? Или нашим магам? Я уверен, что мастерам Форсивской школы под силу разобраться с ловушками тёмных и прикрыть меня от любой опасности.

– Риск в любом случае велик. Риск, на который ты не имеешь права. – Когда Советник вновь повернулся к юноше, его глаза подозрительно блестели, а на правой щеке виднелся влажный след, терявшийся в пушистых усах. – Ты останешься в тылу, вместе с Хьовфином, и будешь командовать нашим народом. Так ты принесёшь своему королевству куда больше пользы, чем принесла бы ему твоя героическая гибель. Поверь.

Помолчав, Стайл всё же кивнул. С тяжёлым вздохом развернулся на каблуках:

– Покоряюсь вашей мудрости, вирт Форредар, хотя мне это и не по душе.

Советник задумчиво следил, как юноша покидает комнату. Отвёл взгляд на витражное окно в стрельчатой арке стены: солнце стучалось в него, дразнясь цветными лучами, расплывавшимися по каминной полке и креслам, отделанным белым бархатом.

– Хорошо, что хоть ты умеешь идти наперекор своим желаниям, мальчик мой, – пробормотал старик. – Значит, боги всё же присматривают за нами. И воистину… ничего не делают просто так. – Губы старого Советника исказил призрак горькой, бесконечно горькой усмешки. – Вот уже во второй раз.

* * *

Морти вошла, когда я сидела на постели и читала; но когда я подняла голову, выражение её лица заставило вежливое приветствие застыть на моих губах.

– И кем ты себя возомнила? – холодно осведомилась принцесса дроу, застыв на пороге лаборатории.

О, нет. Неужели она узнала… но это ведь были просто стихи! Просто поцелуй руки, просто утешение, просто…

– Принцесса, я…

Движение её руки было почти неуловимым. Таким же, как блеск стали, который едва успел зафиксировать взгляд.

Когда лезвие метательного ножа вошло мне в грудь, я опустила взгляд. Посмотрела на чёрную рукоятку кинжала, вокруг которой по белой рубашке расплывалось багряное пятно крови. Моей крови. Забавно – кровь есть, а боли нет. Шок? Должно быть, шок.

И не только болевой.

Это определённо слишком безумно, чтобы быть правдой.

– Я позволяла Лоду держать тебя при себе. Влюблёнными девчонками легко манипулировать, а ты была ему полезна, – голос принцессы слышался приглушённо, точно в плохой записи. – Но ты перешла все границы.

Я медленно подняла глаза на лицо, которое ненависть и презрение исказили до неузнаваемости. Неузнаваемости…

Да. Потому что это было не её лицо. Я вообще не могла различить её лица – отчётливо, по крайней мере, – как не могла различить детали обстановки, которая меня окружала. Просто знала, что это лаборатория Лода. Что передо мной Морти.

А последнее, что я помнила, – как, пожелав колдуну хороших снов, ложилась спать…

И тогда я велела себе открыть глаза.

– Тише, тише. – Когда я, проснувшись, села в постели, Лод успокаивающе вскинул ладони. Он стоял рядом на коленях, будто ждал, пока я проснусь. – Я как раз хотел тебя будить. Опять кошмар?

Я кивнула, решив не вдаваться в подробности.

– Тогда помни, что это был просто кошмар, – он улыбнулся. – Нам пора выдвигаться в Мирстоф.

– Уже? – я торопливо откинула одеяло. – Хорошо, я соберусь быстро.