Интенсивная терапия. Истории о врачах, пациентах и о том, как их изменила пандемия

Началась вакцинация сотрудников Национальной службы здравоохранения Лотиана, и после девяти месяцев абсолютной незащищенности при работе с коронавирусными пациентами мы испытали огромное облегчение. Группу нашей клиники в WhatsApp заполонили радостные мемы и эмодзи. Поскольку вакцина Pfizer стала первой получившей одобрение, медицинские работники должны были получить именно ее. Первая партия вакцин пришла в Лотиан в течение двух дней.

На следующей неделе в девять утра я должен был вакцинироваться. Приехав сквозь ледяной туман в больницу Святого Иоанна в Уэст-Лотиане, я прошел по обледенелой автостоянке и, следуя желтым ламинированным указателям, направился на верхний этаж больницы. Это было трехэтажное здание из коричневого кирпича, построенное в 1980-х годах. За окнами третьего этажа, расположенного над туманом, было ясно и светло – вставало солнце. Его оранжевый свет был слишком слабым, чтобы воздух стал по-настоящему прозрачным. На западе я различил очертания фармацевтического завода в Ливингстоне, где французская компания Valneva разрабатывала еще одну вакцину против COVID-19.

В больничных коридорах было тихо, но палаты заполнены пациентами с коронавирусом. Число заболевших приближалось к худшим показателям прошлого года. К середине января в Великобритании от COVID-19 ежедневно умирало более 1200 человек – даже больше, чем во время апрельского пика. С начала пандемии я направил множество пациентов с одышкой и высокой температурой именно в эти палаты. Многие были охвачены паникой.

Особенно запомнился один пациент. Это был в остальном здоровый 60-летний мужчина, назовем его мистер Денисон. Он жил один и, хотя его неделю беспокоили кашель и жар, даже не подумал сдать тест на коронавирус (на тот момент пандемия длилась уже девять месяцев). Мистер Денисон продолжал выходить из дома, видеться с семьей и встречаться с друзьями. Тяжелое поражение легких, как правило, развивается на седьмой-десятый день после повышения температуры. Мистер Денисон вызвал врача на дом на девятый день: одышка стала настолько сильной, что было трудно дойти даже до туалета.

Помню, позвонив из машины, я попросил его сесть у входной двери. Подойдя к его дому, я остановился, чтобы надеть фартук, две пары перчаток и очки. Открыв дверь, я увидел, что он сидит на лестнице в грязном халате. Он выглядел напуганным. Я надел ему на палец пульсоксиметр и положил руку в перчатке на плечо. Он делал почти 30 вдохов в минуту, что очень много, и я вызвал скорую помощь, чтобы отвезти его в больницу. В последующие дни я следил за его состоянием через больничную систему. Его лечили дексаметазоном и новым противовирусным препаратом, и мистер Денисон пошел на поправку. В последней записи выражалась надежда на то, что на следующей неделе его выпишут из больницы. В новостях говорили об отделениях интенсивной терапии, заполненных до предела, но наибольшую нагрузку на систему здравоохранения оказывали пациенты с коронавирусом, прикованные к постели и медленно выздоравливающие.

Находясь в прививочном кабинете на верхнем этаже больницы, я смотрел на рассвет и радовался, что мистер Денисон, набирающийся сил в палате за стенкой, наслаждается тем же видом. Если бы он не находился в огороженной красной зоне, я заглянул бы к нему и поздоровался. Дежурная медсестра Кирсти записала мои имя и дату рождения, уточнила, нет ли у меня аллергии, и спросила, ознакомился ли я с информацией, разосланной медицинским работникам по электронной почте. Когда Кирсти набирала в шприц вакцину из ампулы, я увидел на ее предплечье надпись курсивом.

– Что там написано? – спросил я.

Она подняла руку, чтобы я мог лучше рассмотреть ее татуировку.

– «Всегда смотри на светлую сторону жизни».

– Хорошая философия, – сказал я.

– Это единственно верная философия, – рассмеялась она.

Она показала мне ампулу: простой стеклянный пузырек с черно-белой наклейкой и надписью Pfizer BioNTech. Она набрала 0,3 мл в шприц и спросила:

– В правую руку или левую?

– Давайте в правую, – ответил я. – Вдруг будет болеть.

Я ощутил знакомый укол и проникновение холодной жидкости в мышцу. Мы закончили.

– Посидите у двери минут десять, – сказала она. – Не хочу, чтобы у вас случилась анафилаксия посреди коридора.

На подносе со шприцами я заметил две ампулы адреналина, подготовленные на всякий случай.

К концу января практически все обитатели домов престарелых в Лотиане, как и медицинские работники, получили первую дозу вакцины, и мы начали планировать вакцинацию людей старше 80 лет. Среди пациентов нашей клиники было 140 человек такого возраста. Медицинские регистраторы и менеджеры составили график вакцинации, приложив огромные усилия, чтобы в зале ожидания никогда не собиралось более четырех человек. Нам требовался лишь хороший запас вакцин. В приоритете были клиники, где было много пожилых пациентов, и наша оказалась почти в конце очереди.