Интернированные китайцы в Сибири (1930-е годы)

Результаты исследования могут быть использованы в учебном процессе при изучении отечественной истории, в подготовке трудов по истории региона, методических рекомендаций и пособий для чтения лекций, спецкурсов и специальных семинаров по истории Отечества, могут представлять интерес для работников научных учреждений, учащихся и студентов, отдельных историков.

Глава 1 Интернирование китайцев в СССР

1.1. Японская агрессия в Маньчжурии 63

История китайцев, интернированных в СССР, начинается с «Мукденского инцидента» 18 сентября 1931 года, послужившего поводом для начала оккупации японскими войсками территории Маньчжурии. В 22 часа 30 минут 18 сентября 1931 года в районе Мукдена (Шэньяна) произошел взрыв на железнодорожных путях Южно-Маньчжурской железной дороги. Как отмечалось впоследствии в докладе Комиссии Литтона64, «он был настолько незначительным, что совершенно не помешал своевременному прибытию поезда, следовавшего в южном направлении от станции Чанчунь. И сам по себе этот случай не давал оснований для начала военных действий»65. Но японской стороной инцидент был объявлен диверсией китайской железнодорожной охраны, и под предлогом пресечения враждебных действий бандитов, принятия мер для обеспечения безопасности японских граждан и их собственности Япония начала масштабную агрессию в Китае.

Дальнейшие события развивались стремительно и организованно, что свидетельствовало об их тщательной предварительной подготовке. Уже в 23 часа 18 сентября 1931 года японские войска заняли г. Таонань66, 19 сентября захватили Мукден. В качестве трофеев им досталось около двух сотен аэропланов «Шкода», китайские войска были разоружены, их казармы заняты японскими военнослужащими. Одновременно японцы атаковали гарнизоны в Чанчуне и на станции Куаньченцзы, являющейся конечным пунктом КВЖД. В результате боя под Куаньченцзы китайцы потеряли убитыми и ранеными до 200 человек. После занятия станции флаг КВЖД был сорван и заменен на японский67.

Не встречая организованного сопротивления гоминьдановских войск, Япония продолжила оккупацию Северо-Восточного Китая. Вскоре все города и железнодорожные станции севернее р. Сунгари были в руках японских войск. 2 января 1932 года японские войска захватили Цзиньчжоу, куда эвакуировалось бывшее мукденское правительство, тем самым прекратив существование прежней власти на территории Маньчжурии. В начале февраля японцами был занят Харбин. С его захватом оказались оккупированными все ключевые пункты региона: крупные торговые и политические центры и система железных дорог. Только на северной оконечности Хухайской и Цицикар-Кешаньской железных дорог и на обоих флангах Китайско-Восточной железной дороги в районе населенных пунктов Маньчжурия, Хайлар, Пограничная до конца 1932 года сохранялись войска под командованием китайских генералов, частью номинально признававших установление нового режима под японским протекторатом, частью открыто враждебных ему68.

Для «правового» оформления оккупации Япония инспирировала создание на территории Маньчжурии нового государственного образования Маньчжоу-Го во главе с марионеточным Верховным правителем – бывшим последним китайским императором Пу И. 15 сентября 1932 года Япония формально признала новое государство, созданное «в соответствии со свободным волеизъявлением народа», и в этот же день стороны подписали протокол, который легализовал японские экономические и политические интересы в Маньчжурии69.

Центральное китайское правительство в Нанкине придерживалось тактики пассивного сопротивления агрессии, не стремилось к организации отпора, надеясь разрешить проблему мирными, дипломатическими средствами. У лидеров Гоминьдана, впрочем, как и у части китайского общества, существовала надежда на то, что Япония, захватывая Маньчжурию, создает плацдарм не для продвижения вглубь страны, а для нападения на СССР, в войне с которым обескровит себя и противника, что позволит Китаю вернуть как Маньчжурию, так и Внешнюю Монголию, находящуюся под контролем Советского Союза. Позиция Председателя военного комитета Чан Кайши70 определялась курсом на противодействие Японии, однако он считал «необходимым в первую очередь добиться внутреннего умиротворения как предпосылки успешного отпора внешней агрессии»71, подразумевая под «внутренним умиротворением» прежде всего борьбу против китайских коммунистов. Чан Кайши был также обеспокоен тем, что война с Японией может осложнить внутриполитическую обстановку в стране, обострить противоречия между противоборствующими группировками, в том числе и в правящей партии. Указанная установка предопределила политику Китая в отношении оккупации Маньчжурии72.