Интриганки

-- А с Ваней - лучше. Конечно - их же трое: Зверь Лютый, Змей Огненный и Ангел Хранящий. А этих... только двое. И сами они... "пикколисты".

Повернувшись на бочок, подложив ладошки под щёку, герцогиня саксонская мирно засопела.

Утро началось с матушки.

Прямо с порога она высказала своё и Его Высочества неудовольствие вчерашней неявкой Ростиславы по призыву мужа.

-- Да здесь за такое! Если даже просто вассал не является по призыву, то ему могут и голову срубить. А уж лен точно отберут! А ты ж жена!

***

Буду точен: именно на этом и погорел в РИ Генрих Лев.

Епископ Эрфурта подал иск по поводу неправомерного использования саксонцами каких-то пограничных покосов. Лев не явился на суд. Во второй раз - всё-таки собрался. Очень спешил, декабрьской ночью кинулся с конной свитой вплавь через реку. Явился. Но - поздно. И получил все удовольствия: изгнание, отъём и разделения владений.

А фемы - не явившихся в указанный срок просто вешают. На ивовых ветках. Вдоль дорог.

Знаменитая немецкая точность воспитывается столетиями. Кроваво.

***

Выслушав официальную версию, осмотрев замотанные коленки и засыхающие ссадины, недовольно сморщилась:

-- Вечно у тебя... не слава богу. Мы тебя так ждали. Я уже всякого разного интересного понапридумывала...

Тут Ростислава сорвалась. Выгнала служанок и высказала всё, что она думает об играх в доминирование в костюме дьяволицы при незакрытых окнах. И чем ей пришлось потрудится дабы спасти всех от катастрофы, к которой её умнющая и изобретательная, но - неосторожная матушка подвела всех.

-- Я! Телом своим! Заслонила! Закрыла! Заплатила! За твои...

***

Образа, подобного "подвигу Матросова", "грудью на пулемёт" - здесь ещё нет. Поскольку нет пулемётов.

Но есть другие, сходные: закрыть господина своим телом. От вражьего копья, стрелы, сабельного удара.

Есть, и несколько более распространены, чем в 21 в. "женские варианты". Обычно, применительно к малому ребёнку. Защитить собой от грозы, пурги, пожара. Да и от ворога тоже.

Именно эта символика и прозвучала в яростном монологе Ростиславы. Дочь защитила мать. Своим телом. А не наоборот, как должно быть по обычаю.

***

Редкий случай, но Софья смутилась.

-- Мда... Нехорошо получилось. А что это за итальянцы?

Понятно, что длительное раскаяние ей не свойственно. Вот, переключила внимание на другой предмет.

-- Не знаю. Давай-ка я оденусь и пойдём к ранней обедне. А то Генрих и вправду может взбелениться.

Малое парадное одеяние, платок, закрывающий шею и волосы, торчащий хвостами сверху. Чуть пудры для оттенить круги под глазами от страданий телесных и духовных.

-- Губы? А что губы? Я так плакала! От невозможности явиться по призыву моего мужа и государя. Так плакала! И кусала губы. А всё бетман виноват!

Герцогиня и её матушка в сопровождении немногочисленных слуг прошествовали через площадь в собор, где их государь и господин приуготовлялся к молитве, обсуждая с верными слугами вчерашнюю попойку в городе. В ходе которой семеро утонули. Шесть - в Везере, что не удивительно. Один - в бочке с пивом. Это было... забавно.

-- Ой. Мама... Это они. Два итальянца.

-- Где?

-- Слева.

В толпе гостей, слуг, дворян, горожан нежившихся на нынешнем первом весеннем солнышке перед порталом собора, выделялись непривычной одеждой два южанина.

Ростислава мгновенно вспомнила вчерашнее. Четыре руки на своём теле одновременно... Два... мужских достоинства внутри - последовательно. Саму себя. Старательно подпрыгивающую. От одного к другому. То страстно насаживающуюся, то страстно лобызающуюся. Желающую. Жаждущую. Ещё. А потом поставленную. Покорно употребляемую. Задницей кверху. Прямо на лестнице. Согласно принявшую. Свою цену. Монетку за щёчку. Дешёвка.

Она смутилась, покраснела, склонила голову, старательно разглядывая носки своих туфель чуть выглядывающих из-под подола.

"Ничего-ничего" снова прозвучала в голове.

Тот эпизод, когда она пошла с вестовыми за какой-то мелочью в подземелье дворца Воеводы. А парни задрали ей подол на голову и разложили. А потом пришёл Воевода и всё оказалось просто проверкой. И его тогдашние слова:

-- Вот мы вернёмся в комнаты. Ты увидишь этих парней. Что ты сделаешь?

Тогда он заставил её смотреть прямо в лицо тем ребятам. Подойти и дать пощёчину. Потом они извинялись, потом... вон Егорушка идёт, один из той пары. Никаких проблем. Наоборот - умрёт за неё.

А с этими? Дать по мордасам? - Нет. Но смущение - убрать. Смотреть прямо. Как и положено госпоже всего этого... этой Саксонии.

-- Я - бесстрашна и бесстыдна, - повторила она себе слова своего истинного господина. Защитника, учителя и любовника, "Зверя Лютого".

И вскинув гордо глаза, глядя на своих вчерашних "первых встречных", склонившихся перед ней в низком поклоне, а точнее: глядя сквозь них, герцогиня прошествовала внутрь собора.