Инженер страны Советов

— Хороши строители, ничего не скажешь, — усмехнулся Фёдор, — Ну вы двое ещё куда ни шло, я увечный, да девчонка. Много мы такой артелью понастроим.

— Главное начать, а там и увидим.

Такой вот разговор состоялся у нас накануне. Засиделись допоздна. Моим собеседникам было интересно услышать о будущей жизни, о технике. Татьяна спросила, знаю ли я сколько они все проживут.

— Знаю, но не скажу. Тем более что про Фёдора мне ничего не известно. Я даже не знал о его существовании.

— Но почему? Ведь мы бы точно знали, что успеем сделать в жизни, а что нет.

— Ну вот представь себе, что тебе сказали, что ты проживёшь сотню лет. Ты, уверовав в это, теряешь всякую осторожность, лезешь в самое пекло и в итоге вскоре погибаешь. Или наоборот. Тебе сказали, что ты через месяц умрёшь. Ты запираешься дома, никуда не выходишь, ни с кем не общаешься и не совершаешь какой-то поступок, совершить который было тебе предначертано. И где-то кто-то, допустим, гибнет и у него не рождается ребёнок, который должен был совершить великое открытие, спасшее всё человечество. В этом вопросе всё очень сложно, так что пусть всё идёт так, как должно, тем более мир теперь будет меняться.

Поняла ли меня Татьяна? Надеюсь что да. Во всяком случае больше таких вопросов не задавала. А с утра что-то вкусное кашеварит на кухне. Пора и мне прекращать изображать из себя приложение к матрасу и вставать навстречу новому дню и новой жизни.

— Ой, Михаил, доброе утро! — улыбка Татьяны осветила кухню не менее ярко, чем утренний солнечный свет, — А я вот картохи свежей подкопнула и драников решила нажарить. Меня их готовить соседка баба Настя научила. Вкусные получаются.

— Доброе утро, хозяюшка, — я невольно улыбнулся в ответ, — что-то заспался я. Все уже по делам разбежались?

— Колька спозаранок на службу убежал, а дядя Федя в огороде картошку копать начал, пока погода стоит хорошая.

Фёдор нашёлся в огороде, где, опираясь на лопату как на костыль, довольно проворно подкапывал густые кусты картофеля.

— Бог в помощь!

— Ага, помогает. Без дела сидеть не даёт, — Фёдор облокотился на лопату и с прищуром посмотрел в мою сторону, — Отоспался чуток?

— Есть такое дело. Сам не ожидал, что столько просплю. Обычно привык рано вставать, а тут вот, — я развёл руками, как бы извиняясь.

— Ну так оно и понятно. После нар выспаться это первое дело, да ещё в баньке попариться. Ты, Миша, как насчёт баньки то?

— Всегда за. Правда там, — я мотнул неопределённо головой, — в последнее время особо не парился, сердечко пошаливать начало, а вот раньше, что называется, от парилки за уши не оттянешь.

— Так сейчас у тебя с сердечком всё в порядке, вон какой молодой лось, так что сегодня к вечеру попаримся. Сейчас Танька выйдет, мы с ней картоху сколь успеем подкопнём, днём на свою работу съезжу и истоплю. А то и сами тут займитесь баней. Где и что тебе Танька объяснит.

— А я на что? Неужто в стороне останусь? Так что давай, определяй мне фронт работ. Тебе самому-то как, копать или собирать удобнее?

— Мне удобнее на заваленке сидеть, да на молодых покрикивать, — Фёдор засмеялся, — но лучше я копать буду, а вы вдвоём собирайте. Да где её черти-то носят? — он слегка прикрикнул, чтоб в доме слыхать было.

— Она драники затеяла пожарить. Говорит, вкусные будут, — я невольно сглотнул слюну, вспомнив аппетитный запах на кухне.

— Нет, ну ты погляди! — усмехнулся Фёдор, — Эка она для тебя расстаралась.

— Это почему для меня? — не понял я, но Фёдор лишь хмыкнул и махнул рукой.

Картошку копать начали вдвоём. Где-то через пол часа нас позвали в дом завтракать. Драники были чудо как хороши. Фёдор ел, нахваливал и бросал насмешливые взгляды то на меня, то на племянницу, от которых она краснела. Только успели поесть и выпить по кружке чая, как под окнами остановилась телега, в которую была запряжена лошадка меланхоличного вида.

— Дядя Федя! — с телеги спрыгнул парнишка лет 15 и заорал на всю улицу.

— Чего тебе, оглашенный? Я же велел в обед приехать, — Фёдор высунулся по пояс в открытое окно.

— Мне батя велел после обеда в леспромхоз ехать за срезками, так что давай сейчас тебя отвезу, а то потом никак не смогу.

— Эх, ладно, иду, — Фёдор подхватил костыль и кряхтя встал с лавки, — А вы, молодёжь, тут уж сами хозяйствуйте. Я до вечера задержусь. Картоху копайте, да про баню не забудьте.

После ухода Фёдора Татьяна быстро помыла посуду и мы вдвоём вышли в огород. За шутками и рассказом Татьяны о жизни в городе время летело незаметно и работа спорилась. Примерно часа через полтора от изгороди раздался довольно красивый певучий голос.

— Ой, Танька, а хто это у вас? Никак постоялец какой, али ещё хто? — у забора стояла красивая статная девица с внушительным бюстом, который всячески старалась подчеркнуть, и с глазами, как это говорят, с блядинкой, — Здрасти, — увидев, что я обратил на неё внимание, девица расплылась в улыбке до ушей.

— День добрый, — только и успел произнести я, как в разговор вступила Татьяна, при этом едва не шипя как кошка.

— Чего тебе, Зинка? Иди куда шла и не мешай людям работать.