Инженер страны Советов

С предателями долго рядить не стали. Отвели за ангары и расстреляли. Со штабом тоже получилось всё достаточно просто. Начальником штаба стал майор Пархоменко, занимавший такую же должность в штабе стрелкового полка. Был составлен список личного состава, людей распределили по подразделениям. Моим зампотехом стал полковник Чусов, командиром таковой роты старший лейтенант Уваров и командиром стрелковой роты лейтенант Новицкий. Нашёлся и зам по тылу. На эту должность определили старшину Ишимова. Этот шустрый татарин быстро навёл порядок в обозном хозяйстве, которое сам же и сформировал, построил повара и его помощницу Галину, показав им, что тут вам не там, организовал наряд по кухне, произвёл учёт поступивших материальных ценностей. И всё это буквально за один день. Так что за тыл я мог быть спокойным. Медицинскими вопросами занялась Наталья Вейдель, тут же забрав себе санитарный автомобиль и вытребовав у меня на него водителя. Девочку, которую, как оказалось, зовут Оксана, она тоже забрала под свою опеку. Ну так оно и правильнее будет. Гризли тоже как-то плавно переместился поближе к санитарной машине.

Кстати, на складах обнаружили целых пять пулемётов ДШК и три автоматических гранатомёта АГТ-40. Боеприпасов к ним тоже было в избытке. Как рассказал Шмульке, их гауптман, костюмчик которого мне пришёлся впору, приторговывал трофеями. Не всегда за деньги, чаще за услугу. Поэтому и скопилось на складах столько всего, нам на пользу. Два ДШК и гранатомёты отдали в стрелковую роту, а три оставшихся крупняка установили на КШМ и на два Т-28М1 в качестве зенитных.

Вечером вернулись взмыленные пограничники. Черных и Ухтомский сразу упали без сил где стояли, а Земляной прибыл на доклад.

– Нашли мы эшелоны эти, – сказал он, выпив ковшик воды и отдышавшись, – Там небольшой разъезд и железная дорога двупутка идёт на старые торфозаготовки. Вот оба пути и заняты составами. В одном насчитали двадцать танков на платформах, пять бронетранспортёров, несколько крытых вагонов и три цистерны. Ещё один товарный стоит на соседнем пути и чуть дальше стоит состав из семи вагонов. Состав с танками и товарняк охраняются парными патрулями, а вот тот, другой, сплошным оцеплением. Что-то важное там везут. Близко подбираться не стали, уж больно там постов понатыкано под каждым кустом. Сверху всё прикрыто маскировочными сетями.

Отметив всё на карте отправил Земляного отдыхать, а сам задумался. Что же такое в тех вагонах, что их так охраняют. Где-то в глубине души зародилась какая-то непонятная тревога. Опять-таки танки. Нет, уничтожать их я не хотел, даже совсем наоборот, мне они нужны были целыми и невредимыми. Этими своими мыслями я и поделился с начштаба, комиссаром и командирами танковой и стрелковой ротами.

Всё-таки хорошо, когда есть помощники. Вот и сейчас, посадив свой штаб разрабатывать план операции, я решил пройтись по расположению. Удивительно, но немцы до сих пор не чухнулись относительно того, что у них в тылу творится такой беспредел. Никто не пытался связаться ни с гарнизоном Посёлка, ни с ремонтными мастерскими. Благодать и пастораль. Не менее благостная картина была и в ангарах, где немцы совместно с нашими танкистами занимались наведением последнего марафета на технику. То тут то там слышались крепкие выражения сразу на двух языках. И что самое удивительное, все друг друга понимали отлично. Увидев меня, ко мне тут же подскочил Шмульке и начал было докладывать, но я лишь махнул рукой.

– Всё-таки он идиот, – произнёс я, глядя как два немца и два советских танкиста натягивают гусеницу на танк, а ещё двое, немец и русский, приваривают сверху на башню турель для ДШК.

– Не понимаю, вы о ком, герр гауптман? – Шмульке так и продолжал обращаться ко мне по этому званию.

– Я о вашем Гитлере. И не хмурьтесь так, я не собираюсь вас агитировать. Выскажу вам, Ганс, своё личное мнение; если бы Гитлер поумерил свой национализм, поменьше бы исполнял волю банковских магнатов, заметьте, в основном не немецких, и побольше бы уделял внимания развитию дружественных отношений с Советским Союзом, то он вошёл бы в историю как один из величайших правителей Германии. А теперь он останется в памяти людей как величайший злодей. И не только в памяти всего мира, но и в памяти немцев. Посмотрите на них, – я кивнул на работающих, – Русские и немцы совместно делают общее дело. Это самый лютый кошмар для всех этих Ротшильдов, Морганов и Рокфеллеров, мечтающих править миром и делающих грязную работу руками немцев. Поэтому и войну они развязали руками Гитлера, чтобы не допустить союза России и Германии. Если честно, то мне вас даже жалко, Шмульке. Вам предстоит после поражения в этой войне долго и напряжённо работать, восстанавливая свою страну и выплачивая репарации. Боюсь, что повторится второй Версаль. Мы, скорее всего, вам даже в чём-то поможем, но это будет точно в последний раз.

– Вы так говорите, будто уже победили, – фельдфебель внимательно посмотрел мне в глаза, – Пока мы на вашей территории, а не наоборот.