Иоанн Павел II. Поляк на Святом престоле

В беседе Громыко отдал должное борьбе Святого престола за мир, обратил внимание римского папы на «опасность распространения гонки вооружений на космическое пространство». Но чтобы понтифик не подумал лишнего, тут же оговорился: «Религиозные деятели, какую бы веру они ни исповедовали, не должны злоупотреблять своим положением и заниматься не свойственными им функциями, иначе говоря, не должны вмешиваться в государственные дела стран. Так мы понимаем и деятельность тех священнослужителей, кстати немногочисленных в Советском Союзе, которые представляют католическую веру»[893]. Войтыла прекрасно понял его и отказался участвовать в антиамериканской кампании.

В своих воспоминаниях Громыко, явно не без досады, заметил, что хоть позиции Ватикана по проблемам войны и мира совпадали с советскими, Святой престол неизменно действовал в интересах власть имущих. «Если бы Ватикан захотел по-настоящему посмотреть правде в глаза, то всю аргументацию он должен был бы повернуть как раз в обратном направлении, а именно: несмотря на разницу в религиозных и идеологических взглядах, несмотря на различия в общественном строе, люди в высших интересах всего человечества должны сплотиться и вести борьбу против войны, против угрозы ядерной катастрофы и за сохранение жизни на Земле»[894]. Благородные слова! Вот только звучали они из уст человека, чье государство как раз тогда вело войну в Афганистане, причем слова эти подразумевали сплочение сугубо против американской политики — и никак иначе. Получалось все то же риторическое фехтование: Войтыла говорил об ущемлении прав верующих, имея в виду униатов, Громыко в ответ обвинял клир во вмешательстве в дела государства, делая вид, что греко-католиков не существует. Войтыла переживал за опасность ядерной войны, подразумевая наличие двух блоков, Громыко возмущался американским империализмом, отвергая саму мысль об империализме советском.

Вероятно, советскому министру действительно не приходило в голову, что поляк Войтыла мог смотреть на СССР иначе, чем партийная верхушка. Ведь он, министр, говорил с гражданином страны, которую Советский Союз освободил от фашизма. А Войтыла видел перед собой гражданина страны, которая убила польских офицеров и отобрала добрую половину государства. Как им было прийти к соглашению? Оба мыслили штампами своих идеологий, и каждый встраивал сказанное собеседником в уже готовые схемы, не пытаясь на самом деле понять своего визави. И каждый обвинял другого в лицемерии.

Самое интересное, что очень скоро Иоанн Павел II воплотил в жизнь то, о чем писал Громыко: собрал представителей множества религий, вплоть до африканских анимистов, и устроил Международный день молитв за мир. Это произошло 27 октября 1986 года в Ассизи. «Мистер Нет» не мог этого не помнить, когда диктовал свои мемуары. Однако он вряд ли остался доволен произошедшим, ведь участники собрания не послали дежурные проклятья по адресу американских империалистов.

Впрочем, недовольными мероприятием остались и кардиналы из римской курии. Ватиканские чиновники говорили, что подобные зрелища превращают католичество в синкретическую религию. Поначалу они даже хотели воздержаться от участия в нем, но затем передумали. Однако и здесь должны были испить чашу унижения, потому что устроитель действа, собрат Войтылы по Ангеликуму епископ Хорхе Мехия отказался сажать их на обычные места, чтобы не обижать гостей, среди которых были, например, далай-лама и архиепископ Кентерберийский. «Они не пришли от этого в восторг», — вспоминал Мехия. Но особенно сильно бушевал непокорный архиепископ Лефевр, возмущенный тем, что на алтаре одной из часовен буддисты поставили изваяние основателя своей религии.

Двадцать седьмого октября 1986 года в Ассизи, обители великого святого, впервые в истории собрались католики, индуисты, буддисты, шииты, сунниты, иудеи, православные, протестанты, джайны, сикхи, синтоисты, африканские колдуны и индейские шаманы. Были и представители Московского патриархата: митрополит киевский Филарет (главный борец с униатством в русском клире) и епископ солнечногорский Сергий (представитель РПЦ при Всемирном совете церквей). Разумеется, они приехали с позволения партийной верхушки, которая рассчитывала на то, что архиереям удастся вовлечь какие-нибудь религиозные организации в «антивоенное движение» (то есть заручиться их поддержкой против США — типичный пример советского новояза)[895].