Йомсвикинг

Я был не единственным воином с датским топором на борту, но, возможно, Эйрик не хотел отправлять своих людей на это задание, потому что слишком многих он уже потерял. И вот я стоял на палубе за форштевнем, судно медленно преодолевало оставшееся расстояние до корабля, люди Олава снова выпустили в нас последние стрелы, убив еще пятерых. И вот нос оказался у борта судна, я приметил место рядом и ударил по фигуре, стоявшей наверху. Мне показалось, что я выдернул зуб изо рта, мне удалось забраться на борт нашего корабля, потом я нащупал кого-то наверху и стащил его вниз. Затем я подтянулся, перелез через борт и оказался посреди людей Олава. То, что произошло после этого, мало напоминает те рассказы, которые я слышал потом. Говорили, что я в одиночку расчистил весь корабль Олава, возможно, в этом есть доля правды, но вот только ничего героического в этом не было. Я был ужасно напуган, страх вселил в меня безумие берсерка. В голове звучал лишь грубый голос Ульфара Крестьянина: он приказывал мне размахивать топором, рубить, ударять, крушить ноги, руки, головы…

Вскоре вокруг меня образовался широкий круг кровоточащих и кричащих от страшных ран воинов, а я впервые заметил, что Бьёрн стоял рядом со мной. Вскоре появился Эйрик с горсткой оставшихся в живых воинов, они перебирались через борт, а там подоспел еще один наш корабль. Было видно, как на корме люди цеплялись топорами за борта, и вот появился Торкель Высокий, за ним Ульфар Крестьянин и несколько других воинов.

Безумие охватило людей Олава, сначала они теснили нас обратно к бортам, но мы выставили щиты, копьями и топорами заставляя их двигаться в центр палубы. У Торкеля было много людей, и я успел осознать, что мы оказались в большинстве. Люди Олава отступали на корабли, находившиеся внутри. Таков был приказ Олава. Вместо того чтобы биться до смерти за каждый корабль, воины должны были перебираться ближе к Великому Змею.

Все корабли Олава, за исключением его собственного, были захвачены. Свейн Вилобородый, Олоф Шетконунг, Сигвальди и сыновья ярла знали, что люди Олава будут биться до последнего вздоха. У них не было другого выбора, им некуда было бежать. Они были окружены, и им надо было сражаться, чтобы выжить. У нас ситуация была иная. Если наше нападение будет остановлено, если нам не удастся одолеть Великого Змея, мы можем развернуться. Если нам удастся пройти мимо кораблей Олава, мы можем разъехаться по домам, вернуться к нашим семьям. Да, возможно, это трусливо, но многие предпочли бы называться трусами, чем трупами.

Вероятно, и я тоже так думал. Сквозь повязку, которую я наложил на рану Бьёрну, сочилась кровь, она стекала вниз по руке, капая с его пальцев. Люди вокруг меня все чаще поглядывали в сторону фарватера на юге и севере, где все больше судов уходили прочь. Были ли это люди Олава, даны или шведы, трудно было сказать. Все они выглядели одинаково для меня, скамейки для гребцов были полупусты, палубы усеяны стрелами и мертвыми телами.

Эйрик Братоубийца и Торкель встали рядом, десяток людей собрались вокруг них, соорудив заслон из щитов. Все воины, у кого были датские топоры или копья, выставили оружие вперед, а остальные уже заняли позицию за нами. Затем мы начали сдвигаться к бортам. Мы встретили лишь небольшое сопротивление, когда забирались на корабль. Прикрытый воином со щитом, я смог зарубить одного воина, попытавшегося оказать нам сопротивление; мой топор снес шлем с его головы, вогнав ее в плечи. Он упал передо мной, а другой человек из окружения Олава понесся на меня с копьем, черкнув острием по моей ноге. Он хотел ударить меня еще раз, но Бьёрн успел отпихнуть меня в сторону. Дальше этот воин сделал то, что Аслак и прочие йомсвикинги запрещали нам делать: он бросил топор. Тот сделал половину оборота в воздухе и упал на топорище. Этого оказалось достаточно, чтобы брат успел схватить копье, повернуть его и проткнуть горло владельцу.

Копье попало в мою здоровую ногу, но была ли рана глубокой, я не знал. В этот раз Бьёрн спас меня, я слышал, как он кричал мне, что, если моя нога начнет слабеть, я должен буду схватить его за куртку и не отпускать, что мне надо держаться на ногах. Но я по-прежнему мог стоять, вскоре мы перебрались еще через один борт, захватив очередной корабль Олава. Здесь бой был плотнее, на кораблях из внешнего круга не оставалось людей Олава, они все перебрались на четыре корабля, находившихся внутри, по два с каждой стороны Великого Змея, который теперь больше напоминал плавучую крепость. Наверху стоял Олав и его лучшие люди, на всех были доспехи, на головах шлемы. Они в полной тишине наблюдали за разыгравшимся боем и противником, продвигавшимся все дальше.