Иосиф Кобзон. Мгновения…

Иосиф Давыдович быстро стал популярным не только потому, что у него был уникальный баритон и он находил хорошие песни, но и потому, что отыскал новые краски пения. Кроме того, он был центром, фигурально выражаясь, он был солнцем, вокруг которого вращались все планеты. И поэтому его всегда везде приглашали. А романсы он пел так, что люди плакали.

…Был 1976 год. Закончился концерт в зале «Олимпийский». Иосиф был за рулем, мы едем по Проспекту мира. Останавливаемся у магазина «Овощи-фрукты». Что-то купили там, выходим. А за Иосифом бегут двое работяг с шестью большущими упаковками с фруктами. «Что это?» — «А это вам, домой!» Так простые люди выражали свою любовь к певцу.

…Сколько раз я к ним ни приходил, у Нелли всегда был накрыт стол, пожарена картошка. Он любил жареную картошку, политую яйцами. И на что я обратил внимание: в раковине никогда не было ни одной грязной тарелки.

В 1973 году мы приехали в Днепропетровск. К Иосифу подошел молодой композитор, который принес ему песню. Песня была очень приятная — про сады и днепровские ночи. И уже вечером Давыдыч ее исполнил. И когда уже в 1980 году мы снова приехали в Днепропетровск, Иосиф вспомнил об этой песне, попросил найти ее, и все побежали искать ноты, но ничего не нашли. Тем не менее он помнил мотив и кое-какие слова — и все-таки спел ее как рабочий вариант… Вот такая была необыкновенная память!

…Мы с Иосифом Давыдовичем прилетели в Израиль. Это было время, когда у нас не было никаких отношений с этой страной. Но нам все-таки удалось приехать, и это был практически первый концерт советского певца. В переполненном зале много пожилых женщин. Иосиф спел 42 песни, потом был небольшой антракт, а одна бабушка, оставшаяся в зале, спросила: «Иосиф Давыдович, а почему Вы не поете еврейские песни?». Иосиф Давыдович отвечает: «Я вам спел 42 советские песни. Из них 40 песен написали еврейские композиторы. Так что я спел 40 еврейских песен».

…Мы стоим у окна гостиницы «Принцесса София» в Барселоне и смотрим, как мимо проходит карнавальное шествие, посвященное чемпионату мира по футболу. Среди нас — Леонов, Колосков, председатель федерации футбола, Лева Лещенко, Винокур и я. А карнавальное шествие идет под какую-то знакомую музыку. Иосиф говорит: «Да это же наша музыка! Да, да, это старинное „Карнавальное шествие“!» У Иосифа Давыдовича был абсолютный слух, и, когда на зарубежных гастролях ему нужно было петь песню на языке принимающей страны, он исполнял ее абсолютно без акцента… А на гастролях в Японии он так исполнил японскую песню, что потом к нему подходили японцы и спрашивали, где он учил японский язык. И вот теперь он спел на испанском «Гранадос», и сделал это так, что все присутствующие в ресторане (а дело происходило там) встали и начали ему аплодировать. Спрашивают: «Кто это?» Переводчик пошутил: «Это наш тренер». Ну раз тренеры такие!..

А еще был такой случай. Какой-то старый ветеран войны в орденах хочет пройти на концерт Кобзона, но у него нет билета. Билетер его не пропускает. Иосиф увидел это и говорит: «Пропустите этого человека, Вы не видите — он с орденами?» — «Пусть купит билет». Тогда Иосиф посылает помощницу отдать билетерше деньги за билет со словами: «Сами купите ему билет!» И только потом этого дедушку пропустили. А Иосиф ждал и не начинал концерт. Он очень уважал ветеранов.

Александра Пахмутова Композитор, пианистка, автор песен, народная артистка СССР

Его похоронили рядом с мамой Идой Исаевной, как он и хотел. Один лишь раз я видела ее: мы с Николаем Добронравовым были у Кобзона в гостях, и она угощала нас фаршированной рыбой — было так вкусно, никогда в жизни я не ела такой рыбы!

Во второй раз мы вместе провожали Иду Исаевну…

Когда Кобзон оканчивал Гнесинский институт, я присутствовала на его госэкзамене. Он мог бы стать солистом оперы любого города на планете. А он отдал весь свой талант песне на восемь тактов с одним припевом, отдал ей всю свою жизнь!

Иосиф всегда хотел ездить по стране, его никто не гнал на сибирские стройки, в Афганистан, не агитировали туда поехать, не просили. Он по собственному желанию собирался и ехал. Один военный человек из Афганистана рассказывал, как после страшного боя у одного из раненых спрашивают: «Чего тебе, воды?» А парень отвечает: «Ничего, кроме воды и Кобзона».

Мы все живем в мире просьб, а это часто отнимает 3/4 жизни. Но Иосиф никогда не жаловался: откликаться на них считал миссией своей жизни.

Все знают, что он был настоящей энциклопедией анекдотов. Пока ведущий на сцене, приглашая Кобзона, объявлял все его титулы, он успевал рассказать новый анекдот…