Иосиф Сталин, его маршалы и генералы

28 мая арестовали приехавшего в Москву командарма 1-го ранга Иону Эммануиловича Якира. Через несколько месяцев взяли его жену и четырнадцатилетнего сына.

Иона Якир в январе 1918 года организовал красногвардейский отряд в Бессарабии. Летом его назначили комиссаром бригады, осенью членом реввоенсовета 8-й армии. В 1919-м он возглавил 45-ю стрелковую дивизию. Якир отличился, когда осенью 1919 года вывел из окружения Южную группу войск 12-й армии, проделав четырехсоткилометровый путь по тылам врага. Членом военного совета у него был Ян Гамарник, будущий главный армейский политработник.

После Гражданской войны Якир командовал стрелковым корпусом. Фрунзе сделал его своим помощником, когда руководил вооруженными силами Украины и Крыма. Один год Якир проработал в центральном аппарате военного ведомства, возглавлял Управление военно-учебных заведений РККА. В 1925 году его назначили командующим Украинским (с 1935-го — Киевский) округом. Якир отказался от поста начальника Генерального штаба, потому что любил свой округ. И он пользовался огромным уважением у подчиненных, готовых на все ради своего командующего. Сталину это не могло нравиться.

10 мая 1937 года появилось решение о его переводе в Ленинградский военный округ. Но прежде чем Якир вступил в командование, состоялось новое решение — его назначили командовать Закавказским военным округом. Но все это были сталинские игры — ему просто надо было убрать Якира из Киева...

Генерал армии, Герой Советского Союза Александр Васильевич Горбатов вспоминал:

«На Киевской окружной партийной конференции мы, делегаты, заметили, что И.Э. Якир, всегда веселый и жизнерадостный, выглядел за столом президиума сосредоточенным и угрюмым. Мы объясняли себе эту мрачность тем, что, по слухам, его переводили командующим в Ленинградский военный округ, меньший, чем Киевский...

Через несколько дней нам стало известно, что в поезде, где-то под Москвой, Якир был арестован... Для меня это был ужасный удар. Якира я знал лично и уважал его...

Много раз нас привлекали к военным играм в округе, и я всегда удивлялся способности молодого командующего округом И.Э. Якира так проводить разборы, чтобы ни у кого не закружилась голова от успеха и чтобы не был подорван авторитет кого-либо из командиров. Говоря о правильном решении, он, бывало, не только отметит, что оно соответствовало сложившейся обстановке, но укажет и на неиспользованные возможности; разбирая решения, не удовлетворившие его, всегда постарается найти в них хоть крупицы положительного, приведет примеры других возможных решений. Веру в свои силы у подчиненных он всегда оберегал...»

Якира в округе сменил командарм 1-го ранга Иван Федорович Федько, который прапорщиком участвовал в Первой мировой, в Гражданскую командовал дивизией и был награжден четырьмя орденами Красного Знамени. Несколько лет он служил на Дальнем Востоке под началом Блюхера. В Киевском округе Федько прослужил полгода. В январе 1938 года стал первым заместителем Ворошилова в наркомате. Но и собственного первого заместителя Климент Ефремович защитить не смог, да и не захотел.

В апреле 1938-го Федько в присутствии Сталина устроили очную! ставку с арестованными командирами, которые по указанию следователей НКВД назвали его своим соучастником.

Ошеломленный Федько написал Сталину письмо:

«Вся моя трагедия заключается в том, что я искусно оклеветан и мне трудно с полной убедительностью доказать, что я являюсь абсолютно честным и преданным партии большевиком... Я прошу, если у Вас будет время, принять меня по моему делу».

Сталин конечно же его не принял. Федько попросил Ворошилова устроить ему встречу с Ежовым, чтобы он мог убедить наркома внутренних дел в своей невиновности. Ворошилов не советовал ему ходить на Лубянку:

— Вас там заставят написать на себя всякую небылицу. Я прошу вас, не делайте этого.

Федько гордо сказал, что он никогда не поставит свою подпись под неправдой. Ворошилов посмотрел на своего заместителя с сожалением:

— Вы плохо знаете обстановку. Там все признаются. Не надо вам ехать туда...

7 июля 1938 года Федько арестовали. На третий день он подписал заявление на имя Ежова, «признав» свое участие в антисоветском заговоре.

Им занимался сам начальник особого отдела ГУГБ НКВД комбриг Николай Николаевич Федоров. Он докладывал первому заместителю наркома внутренних дел Фриновскому:

«Последние дни у меня в работе особое напряжение — арестовали Федько, который только сегодня стал давать показания, и то у меня нет уверенности в том, что он от них не откажется...

10-го числа Николай Иванович (Ежов. — Авт.) поднялся ко мне и провел у меня часов пять с половиной — допрашивали Федько, Егорова, сделали очную ставку между Федько и Егоровым. Позавчера я провел с Федько очные ставки, на которых арестованные изобличали Федько, но он от всего отказывался. Я ему набил морду, отправил в Лефортово, посадил в карцер.

В своих сегодняшних показаниях он называет Мерецкова, Жильцова и еще нескольких человек. Держался возмутительно».