Ирано-таджикская поэзия

Жил горожанин… чем-то он болел;
Он, как халву, простую глину ел.

Аптекаря однажды посетить

Пришлось ему, чтоб сахару купить.

Аптекарь вмиг (он плут великий был)

Комками глины гири заменил.

Сказал: «Торгую без обмана я —

По гирям глина взвешена моя!

Что вы хотите?» — «Сахар нужен мне,

А глина гири заменит вполне».

А сам подумал: «Гирь в аптеке нет.

Пустое! Глина лучше, чем шербет».

Вот так же сваха к юноше пришла:

«Ох и невесту я тебе нашла!

Боюсь — неровня вам. Беда одна —

Дочь нашего кондитера она».

А он в ответ: «Что слаще и жирней

Кондитерских любезных дочерей!»

«Ты не имеешь гирь, но глина мне

Ценней и слаще сахара вдвойне».

Аптекарь тот весы установил

И вместо гири глину положил.

И не спеша пошел в покой другой

Колоть индийский сахар дорогой.

Сказал: «Простите мне, как на беду,

Топорик свой никак я не найду».

Пока топорик он, ворча, искал,

Тот покупатель глину колупал.

Пихал он воровато глину в рот,

Боясь: «Аптекарь невпопад придет,

Заметит: глину ем я, скажет — «вор».

Тогда — увы — беда мне и позор!»

Но про себя аптекарь от души

Смеялся: «Ешь, несчастный, не спеши.

Ты у меня желанное нашел.

Меня боишься, ибо ты — осел.

Ешь, ешь, любезный, досыта… А мне ж

Одна опаска — вдруг ты мало съешь?

За съеденную глину я прощу,

По весу глины сахар отпущу.

Не ведаю, поймешь ли ты потом,

Кто был из нас разиней и глупцом!»

О НАБОЖНОМ ВОРЕ И САДОВНИКЕ

Бродяга некий, забредя в сады,
На дерево залез и рвал плоды.

Тут садовод с дубинкой прибежал,

Крича: «Слезай! Ты как сюда попал?

Ты кто?» А вор: «Я — раб творца миров —

Пришел вкусить плоды его даров.

Ты не меня, ты бога своего

Бранишь за щедрой скатертью его».

Садовник, живо кликнув батраков,

Сказал: «Видали божьих мы рабов!»

Веревкой вора он велел скрутить

Да как взялся его дубинкой бить.

А вор: «Побойся бога, наконец!

Ведь ты убьешь невинного, подлец!»

А садовод несчастного лупил

И так при этом вору говорил:

«Дубинкой божьей божьего раба

Бьет божий раб! Такая нам судьба.

Ты — божий, божья у тебя спина,

Дубинка тоже божья мне дана!»

СПАСШИЙСЯ ВОР