Иридий. Про них шептался Космос

Час, отведенный на сборы, проходит на удивление быстро. Я едва успеваю запаковать чемоданы, переодеться и слегка накраситься, как в дверь настойчиво стучат.

– Я за тобой, – как всегда, с бодрой улыбкой на губах сообщает Фаррух.

Кивнув, я отступаю в сторону, пропуская в комнату двух офицеров, пришедших за моими вещами.

Не дожидаясь остальных, мы с Фаррухом выходим в коридор и движемся по направлению к лифтам.

– А нам дали новое назначение, – хвастается офицер по пути. – Так что сейчас ссадим тебя на Цереру и рванем в глубины космоса.

Я улыбаюсь и киваю. Новое назначение – это хорошо. Чем дальше Тиван будет от Цереры, чем больше голова у него будет занята работой, тем больше вероятность, что он забудет обо мне, и тем быстрее сойдут на нет эти нелепые чувства.

«Не надо было позволять ему спать со мной», – в очередной раз укоряю я себя, звонко цокая каблучками.

Да-да. Босоножки были помилованы сразу же после разговора с Тайрусом и снова красовались на моих ногах.

Беседуя о всяких пустяках, мы с Фаррухом спускаемся в просторный ангар, где на специальных полосах для взлета стоят военные штурмовики. Кабина самого дальнего из них открыта, а вокруг возятся еще трое офицеров, подготавливая штурмовик к отправке.

Немного поодаль застыли Томас, Гару и капитан Тиван. Мужчины что-то обсуждают, общаясь на повышенных тонах, но при моем с Фаррухом появлении «делегация провожающих» быстро обрывает разговор.

– Готова вернуться? – интересуется Гару, задумчиво похлопывая себя по ноге кожаными перчатками.

Я киваю и улыбаюсь.

– Отлично, – улыбается в ответ он. – Я пойду проконтролирую, как грузят твои вещи, а ты пока прощайся.

Махнув двум офицерам с моими чемоданами, Гару отходит к насыщенно черному корпусу штурмовика и встает рядом с открытой кабиной.

Я поворачиваюсь к Томасу, нарочно игнорируя неестественно прямого капитана Тивана, и протягиваю ему небольшой пакетик.

– Это подарок для Молли, – улыбаюсь я.

Томас удивленно поднимает брови, заглядывает внутрь и достает три браслета иридия, которыми я пользовалась на корабле. Я немного изменила их, превратив из скучных полосок металла в настоящие браслеты и колье с причудливым узором.

– Передайте ей, что девочка всегда должна быть красивой, – широко улыбаюсь я, глядя на ошарашенного Иридия.

Томас хмыкает и, не скрывая довольной улыбки, обнимает меня.

– Спасибо, Оксада, – негромко благодарит он, сжимая в крепких объятиях, и тут же выпускает из рук. – Наверное, ты одна из немногих, кому я доверил бы обучение Молли.

– И зря! – громко смеюсь я, пораженная до глубины души его признанием. – Я бы научила ее играть в прятки и всяким женским глупостям…

Томас закатывает глаза, качает головой и отступает назад, давая возможность попрощаться остальным.

– Твоя красота навеки останется в моей памяти, – слегка растягивая слова, сознается Фаррух, а в следующий миг меня ослепляет вспышка камеры.

– Эй! – возмущенно говорю я.

– А что такого? – весело улыбается он, убирая руку с браслетом-КПК. – Я человек пожилой, а к старости многое начинает стираться из памяти.

Покачав головой, я делаю шаг вперед и обнимаю Фарруха на прощание.

– Рад был познакомиться, Окс.

– Я тоже, Фаррух.

Старший лейтенант Хамраев оглядывается на Томаса, едва заметно кивает ему, и оба отходят в сторону, оставляя нас с капитаном Тиваном одних.

Я впервые поднимаю на Тайруса глаза и прикусываю губу. Он стоит так прямо, словно вместо позвоночника у него металлический стержень.

– Гару доставит тебя в департамент полиции, – сдержанно произносит он, глядя поверх моей головы. – Скорее всего, тебя попросят опознать Душителя, так что будь готова…

– Ти, посмотри на меня, – говорю я, но он, словно камень, не реагирует.

Я приближаюсь и беру его за руку.

– Ти, давай не будем все усложнять и попрощаемся нормально, – прошу я. – Ти…

– Капитан Тиван, Рокси, – сухо поправляет меня он. – Для вас я капитан Тиван.

Я вздыхаю. Что на такое ответишь?

Я все уже сказала на капитанском мостике и все, чего хотела сейчас, – это тепло попрощаться, чтобы сохранить о нем приятные воспоминания, но, видимо, не судьба.

Грустно вздохнув, я вдруг ясно осознаю: мы никогда больше не увидимся. Он не придет в бар «Большой пес» и будет всячески избегать Цереры в качестве пункта остановки.

А раз никогда…

Я кладу ладони ему на грудь, наклоняюсь и делаю то, на что никогда бы не решилась при других обстоятельствах, – касаюсь губами маленькой ямочки на его подбородке. Мое прикосновение мимолетно, но тем не менее Тайрус вздрагивает и делает шумный вдох.

Словно не замечая его реакции, я провожу большим пальцем по его подбородку, стирая несуществующий след от помады, и медленно отступаю назад.

– Прощайте, капитан Тиван, – тепло улыбаюсь я и неловко отдаю честь.

Ти по-прежнему молчит и просто смотрит на меня, но его взгляд выразительнее многих слов.

Еще раз улыбнувшись ему краешком губ, я поворачиваюсь и неспешно иду к кабине штурмовика.

Цок… цок… – печально стучат туфельки, но я упрямо сжимаю губы и иду.

Главное – дойти до штурмовика, сесть в кабину и… не поворачиваться. Да, я не стану оглядываться.