Ириска

мама Люси берет ее, рассматривает обертку

с озадаченным видом.

– Спасибо, что пригласили.

Мне стыдно, что я принесла в подарок

такую мелочь.

– Что ты, так мило с твоей стороны.

Так необычно.

Люси, смотри!

А вот ты в прошлом месяце забыла про мой день рождения.

Я уж не говорю про День матери!

Мисс Забывалка.

Пусть лучше так, чем думать, что ей до меня нет дела.

Люси стонет, тащит меня наверх.

– О господи. Извини.

Я думала, она уже уехала. На собрание садоводов,

«Как выращивать лен». Или лук.

Я молчу, осматриваю комнату Люси

(главное, рот не раскрыть от изумления

и не слишком таращиться):

телевизор с огромным экраном,

а рядом компьютер,

а рядом ноутбук,

и шкаф-гардероб,

и двуспальная кровать,

акустическая гитара

и барабанная установка,

и отдельная ванная.

– Да у тебя тут своя квартира.

Люси обводит комнату взглядом и кривит

губы.

– Здесь воняет.

У меня же собака.

Я бы ее усыпила, но мама не хочет.

Мы поработаем или сперва сериальчик?

Люси вручает мне чье-то сочинение,

учитель пометил ошибки. Сплошная краснота.

– Мне дали вчера.

Нужно исправить.

Поможешь?

Не ожидала, что придется работать.

Пожимаю плечами.

– Конечно.

До самого вечера

сижу за столом с видом на океан,

печатаю на ноутбуке.

А Люси валяется на кровати,

смотрит телевизор,

иногда пробегает мимо меня

с бутербродом или фруктами.

Все это приносит в комнату экономка.

В шесть часов приезжает домой папа Люси.

Мы спускаемся вниз поздороваться.

На нем непромокаемая куртка,

хотя на улице солнечно.

– Сегодня ходил под парусом.

Такой подходящий день.

Делаю вид, что мне интересно, но непонятно,

что он имеет в виду —

катался на водном велосипеде?

Или на яхте?

А может быть, он капитан

рыболовного судна?

Вспоминаю Софи и Джеки…

Что бы они сказали, если б увидели этот дом,

эту семью?

Пораскрывали бы рты! Закричали бы:

«Такое и вправду бывает? Господи, черт побери!

Ущипните – это не сон?»

– Поужинай с нами, —

приглашает меня папа Люси.

Он произносит «по-уджи-най».

Выходит из кухни,

где кухарка готовит еду.

– Спасибо, мне нужно домой.

Марла, наверное, меня потеряла, или

это я по ней соскучилась, но ужинать не останусь.

Не хочу, чтобы за мной наблюдали —

правильно ли держу

нож, салфетку, стакан.

В коридоре

Люси сует мне еще одно задание:

– Нужно сделать ко вторнику.

Как-то ты медленно стала работать…

Но с этим я точно не справлюсь.

Да, и – вот:

Достает из кармана айфон.

– О, отдаешь?

– В счет оплаты, – отвечает Люси.

– Только нужно его разблокировать.

На столе

позади нее

шоколадка, которую я принесла.

Украдкой беру ее,

засовываю под куртку.

Маленький домик Марлы

Дом Марлы, должно быть, когда-то давно

был белым,

но сейчас он какого-то серого цвета —

от дождей, и еще потому

что никто не заботится.

Марла сидит на ступеньках у входа,

вертит в руках пачку сигарет.

– Это твои?

Я качаю головой.

– Наверное, Мэри оставила.

Нужно найти зажигалку.

Или прикурить от гриля.

Я достаю шоколад.

– Поменяемся?

– Это мне? Целая плитка?

– Что, со мной не поделитесь? – упрекаю ее.

– Так и быть.

Марла меняет сигареты

на шоколад.

Смакует каждый кусочек,

можно подумать – ей подали вкуснейшее

блюдо

в ресторане.

– Обожаю молочный.

Темный – невкусный.

– Ну да. Неужели темный кому-то нравится?

– Не думаю. Просто понты.

– Что, бывают шоколадные снобы?

– Снобы бывают любые.

Сразу видят «чужих» —

подмечают,

что мы носим, что покупаем, едим

и вообще.

Сноб за секунду поймет, что ты не его

круга, —

толкует мне Марла.

– Пожалуй, да.

Вспоминаю – ведь Люси сразу сказала,

что я «типа, хиппи»,

всего лишь взглянув на мои шнурки.

Марла испачкала бровь в шоколаде.

Вытираю ей пальцем.

– Будем ужинать?

Она глядит на закат.

– Но ведь спать еще рано.

Так какой в этом смысл?

– Да, – говорю. – Никакого.

И мы садимся – обедать.

Как разумные люди.