Iron Kingdom: The Rise and Downfall of Prussia, 1600-1947

Такое пассивное сопротивление было трудно преодолеть в мирное время. После 1618 года проблема усугублялась тем, что война на ее ранних этапах усугубляла зависимость курфюрста от местных корпоративных структур его территории. У Георга Вильгельма не было собственной администрации, с помощью которой он мог бы собирать военные контрибуции, зерно или другие виды провианта - все это должны были делать агенты эстатов. Провинциальные органы сбора налогов оставались под контролем эстетов. Обладая знаниями и авторитетом на местах, эстеты также играли незаменимую роль в координации расквартирования и сквозных маршей войск.17 В некоторых случаях они даже самостоятельно вели переговоры с командирами захватчиков о выплате контрибуции.18

Тем не менее, по мере затягивания войны фискальные привилегии провинциального дворянства стали выглядеть хрупкими.19 Иностранные принцы и генералы без стеснения вымогали контрибуцию у бранденбургских провинций, почему бы курфюрсту не взять свою долю? Это потребовало бы отмены древних "вольностей" сословий. Для решения этой задачи курфюрст обратился к Шварценбергу, католику и иностранцу, не связанному с провинциальным дворянством. Шварценберг не терял времени и ввел новый налог, не обращаясь к обычным провинциальным органам. Он ограничил полномочия сословий по контролю за государственными расходами и приостановил деятельность Тайного совета, передав его полномочия Военному совету, члены которого были выбраны за их полную независимость от сословий. Короче говоря, Шварценберг установил фискальную автократию, которая решительно порвала с корпоративными традициями Марки.20 В последние два года правления Георга Вильгельма Шварценберг фактически вел войну против Швеции, собрав вместе потрепанные остатки бранденбургских полков и организовав отчаянную партизанскую кампанию против шведских войсковых частей. Просьбы об освобождении от налогов обедневших, разрушенных войной городов бесцеремонно отклонялись, а тех, кто вступал в переговоры с захватчиками - например, о заготовках - клеймили как предателей.21

Шварценберг был неоднозначной фигурой среди своих современников. Поначалу сословие поддерживало его осторожную, проимперскую внешнюю политику, но позже возненавидело его за посягательства на корпоративные свободы. Его судебные преследования и интриги вызвали ненависть его противников в Тайном совете. Его католическая вера стала дополнительным стимулом для их гнева. В 1638-9 годах, когда власть Шварценберга была в зените, в Берлине распространялись листовки с осуждением "латиноамериканского рабства" его правления.22 Однако в ретроспективе становится ясно, что этот могущественный министр создал ряд важных прецедентов. Его военная диктатура пережила представление о том, что в трудные времена государство может быть оправдано, отбросив громоздкий механизм сословных привилегий и корпоративного фискального соправительства. С этой точки зрения, годы Шварценберга были первым нерешительным экспериментом в области "абсолютистского" правления.

 

НЕЛЕГАЛЬНАЯ ТОРГОВЛЯ

 

Для жителей Бранденбурга война означала беззаконие, несчастья, бедность, лишения, неопределенность, вынужденную миграцию и смерть. Решение курфюрста не рисковать после 1618 года и не поддерживать протестантские настроения поначалу уберегло Бранденбург от неприятностей. Первые серьезные вторжения произошли в 1626 году во время датской кампании на севере Германии. В течение пятнадцати последующих лет датские, шведские, палатинские, имперские и лигистские войска быстро сменяли друг друга в провинциях Бранденбурга.

Города, оказавшиеся на пути наступающих армий, стояли перед выбором: сдаться и принять врага, защищать стены и страдать от последствий, если враг прорвется, или вовсе покинуть их. Например, город Плауэ в округе Гавеланд на западе Бранденбурга успешно защищался от нападения небольшого имперского войска 10 апреля 1627 года, но был покинут населением на следующий день, когда враг вернулся в большем количестве, чтобы возобновить штурм. Не успели имперцы закрепиться в городе, как он был атакован, захвачен и разграблен наступающими датскими войсками. В городе Бранденбурге бургомистр и городские власти Старого города на правом берегу реки Гавель согласились открыть свои стены для имперцев, но советники Нового города на другом берегу предпочли отгородиться, сжигая мосты между двумя районами, закрывая свои ворота и обстреливая захватчиков по мере их приближения. Последовало ожесточенное сражение, оборона Нового города была прорвана имперской артиллерией, и войска ворвались в город, грабя его во всех кварталах.23