Читаем Иронические стихи полностью

Солнце светит, ветры веют.Я гамак себе достал.Понемногу бронзовею…Приготовьте пьедестал.Друг мне пишет: «Тянешь лямку?»Даже больше — две тяну.Выбрал ясную полянку,погружаюсь в тишину.Не поддавшись мелкотемью,взялся…Эх! В разгаре днястарый дуб лохматой теньюнаползает на мена.Солнце блещет, брови хмуря:ну-ка строчкой прозвени…«Как живёшь?»Пишу: в ажуре.«В блеске славы?»Нет, в тени.Вот моя бы власть и сила,я бы этой тени…Ведьпо названию красива,а мешает бронзоветь.Может быть, скажу и дерзость,но закон у жизни глуп:соберёшься что-то сделать —помешает старый дуб.И не спорь, не огрызайся.Крепок данный дуб пока.«Так за что ты всё же взялся?»Да за бортик гамака.Я, сойдя на землю плавно,прохожу сквозь самый зной.Эта ясная полянапишется не с прописной.Хоть в лесочке здоровее —прозвеню и на дому…Много всяких бронзовеет,а работать-то кому?

С приветом!

Хоть неудачи есть у каждого,но тут уж далеко зашло…Приёмы самбо я показывали головой разбил стекло.Дверное. Друг сказал: толстенное!Ну, это ладно, пустяки.Но вот какое совпадение:с тех пор легко пишу стихи.Наверное, аппаратуруна место сдвинуло во лбу.Глядишь, и дверь в литературуя головою прошибу.Пишу. Всё громче залп от залпа.«С приветом ты», — твердит семья.Спасибо, друг. Спасибо, самбо.Спасибо, дверь.          С приветом.                    Я.

Дважды два

Трещит и пухнет голова.Я до рассвета по квартиреходил и думал: дважды два —неужто всё-таки четыре?Вопрос, вы думаете, прост.Но это если брать на веру.А уцепись — и тянешь хвостсомнений, трудностей… К примеру:вот было б дважды два — шестьсот,тогда мы в космос бы летали,не разжигая звездолёт,а нажимая на педали.А если дважды два — один?Да поглядеть на дело шире…Тогда имел бы магазинслегка подпиленные гири..Решишь, и всех опережай.Японцы темп набрали? Что там!А мы повысим урожайарифметическим подсчётом.Наш век свершеньями богат,детей компьютерами учим,и стыдно верить в результат,что был на палочках получен.А. сколько будет дважды две?А дважды двое? Приступ счастьяя ощутил, раз в головетак много может помещаться!Недаром целый мир затих,уснули все, повесив брюки,когда старался ради нихбезвестный труженик науки.Я недосплю и недоем,и пусть паду я жертвой ранней,но сколько есть ещё проблем,какое поле для исканий!

Книга

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия