Ирония и ее роль в жизни языка: учебное пособие

В этой работе мы не ставим задачей решение вопроса – можно ли и нужно ли считать иронию одним из тропов. Явного возражения это у меня не вызывает, а спор по этому поводу, на мой взгляд, носил бы скорее терминологический характер. Если нужно объединить все виды иронии (которые, как отмечают все исследователи, необыкновенно разнородны), обозначив их одним именем, то скорее всего, очевидно, для этого подойдет термин «троп».

В статье мы попытаемся показать, как соотносится ирония с разными видами тропов. Но, поскольку, на наш взгляд, ирония ближе всего к метафоре, выскажем сначала несколько замечаний о связи метафоры с другими видами тропов. Известно, что один из тропов – олицетворение – это разновидность метафоры.

1. О том, как соотносится метафора с гиперболой, писали разные лингвисты. Интересные соображения по этому вопросу содержатся в работе А. Вежбицкой «Сравнение – градация – метафора» (Вежбицкая 1990). Рассматривая отношение гиперболы к метафоре А. Вежбицкая пишет: «Очевидно, что это родственные структуры, причем метафора к гиперболе ближе, чем сравнение» (Вежбицкая 1990, с. 148).

Среди примеров, которые, как пишет А. Вежбицкая, «близки к тем, которые обычно связывают с понятием гиперболы (белый как снег, худой, как щепка, умираю от голода и др.)», она приводит и высказывание там был рай для меня, где рай явно гиперболическая метафора (Вежбицкая 1990, с. 141).

Не разделяя утверждение, что гипербола ближе к метафоре, чем сравнение, отметим, что гипербола нередко сочетается с метафорой, как и с другими тропами. Среди примеров А. Вежбицкой (которые можно дополнить) такие, как: худой, как щепка (ср. как спичка), несомненно представляют гиперболические сравнения. Их немного в русском языке. Ср. большой, как слон, как шкаф; топает, как слон, толстый, как бегемот, красив, как бог и т. п. Гипербола может сочетаться и с метонимией: Выпил ведро, бочку.

Что касается метафоры, то так же, как и в сравнении, гипербола может быть одним из семантических компонентов метафоры, хотя не обязательно содержится в каждой метафоре, гиперболические метафоры составляют лишь одну ее разновидность.

Так, метафорическое употребление предикатов бог, богиня, рай, ангел, аполлон, дьявол, колосс, атлант, циклоп, геракл и других основано не только на определенных коннотативных признаках, но и на явном преувеличении их, чего нет, например, в метафорах золото, серебро (о цвете волос), но есть в суждении о характере, умении – она золото. Есть гипербола в количественной метафоре море слез (ручьи, реки), но нет в метафоре васильки глаз, дуги бровей, щеки – яблоки и т. п.

Таким образом, можно говорить о гиперболической метафоре.

Но можно ли в полном соответствии с этим выделить метафору-преуменьшение, метафору-литоту применительно к словам карлик, лилипут, гном, блоха, клоп (о росте) или ребенок, младенец, дитя (о неопытности, наивности, непрактичности)? Думается, что можно. Ср.: «Поди-ка сюда, клоп!» – сказал он (Чехов, Житейская мелочь); Уйди, блоха! (Панферов, Бруски).

Я осмелилась намекнуть, что в такого рода делах мистер Скимпол сущее дитя.

– Вы правы! – перебил меня мистер Джарндис.

Он – дитя, совершенное дитя. Помните, я сказал вам, что он младенец, когда впервые заговорил о нем;

Да вся эта история с самого начала и до конца показывает, что он ребенок. (Ч. Диккенс, Холодный дом).

Правда, приведенные примеры не вполне однородны. Слова карлик, лилипут, гном, блоха не просто характеризуют человека как низкорослого, но явно преуменьшают его невысокий рост. Что же касается слов ребенок, младенец, дитя, которые характеризуют человека как неопытного, наивного, непрактичного, то здесь мы имеем дело либо с преуменьшением его «взрослости», либо с преувеличением его детскости. И нередко в бытовом общении, когда кого-то называют ребенком, можно услышать замечание: Ну, это вы преувеличиваете, не такой уж он (она) ребенок!.

2. Как уже говорилось, из всех видов тропов ирония ближе всего к метафоре.