Исчезающая земля

— Тебе нужно дополнительное напоминание о доме? — удивился Руслан. — Офигеть! Иди, танцуй. Я тебе отец, что ли? Я тебе хоть раз говорил, что делать в свободное время?

Ансамбль репетировал по понедельникам, средам и пятницам. После первой тренировки Ксюша сказала Руслану, что все прошло нормально. Немного неловко. Алиса заставила всех участников пожать сестре руку. Некоторые ребята учились в бывшем педагогическом, как Ксюша с Алисой, кое-кто пришел из технического — их кампус стоял на сопке — а еще на тренировки ходил один десятиклассник.

— Сколько там парней? — спросил Руслан.

Ксюша не знала, как лучше ответить, поэтому сказала:

— Примерно пятьдесят на пятьдесят.

Все местные: эвены, коряки, ительмены, чукчи. Черноволосые, кареглазые.

— Смотри в оба, — предостерег Руслан. — Кому не захочется познакомиться поближе с моей королевой тундры?

Из русских только ему дозволялось так ее дразнить — они ведь росли вместе. Когда Ксюше было столько же лет, сколько сейчас Алисе, и она только переехала в Петропавловск, над ней подтрунивали. «Ты откуда?» — спросил одногруппник. Ксюша ответила, что из Эссо, но кто-то тихонько добавил: «Из стада оленей». Все засмеялись.

Ксюша чуть не сгорела со стыда, но промолчала, приложила пальцы к щекам, прижала их покрепче — холодные круги на горячей коже.

Она окончила школу с золотой медалью, получила вузовскую стипендию, и все равно над ней потешаются. Все из-за голоса. По прыгающей интонации понимают, что она с севера. Ее выдают кожа, волосы, разрез глаз. Городские сразу узнают в ней эвенку и разговаривают так, будто она какое-то стадное животное. Дома Ксюшу и ее брата знали не как будущих банкира и фотографа, а как детей оленеводов. Ее семья, как и многие другие, поставляла в Эссо оленину и шкуры. Отец и дед круглый год жили в тундре, а мать с детьми оставались в Эссо до конца учебного года. Потом семья воссоединялась в глуши. Школьницей Ксюша не провела дома ни одни летние каникулы: ее все время выдергивали в тундру работать на пустых пастбищах, а русские дети тем временем играли в футбол на улице, прятались под крышами от дождя. Летом Эссо было прекрасно: односельчане перекрашивали дома в яркие цвета, на огородах и в теплицах поспевали овощи и фрукты, текли полноводные реки, а горы вокруг села покрывала густая зелень. Ксюша впервые увидела эту красоту только в семнадцать. До тех пор летние каникулы подчинялись строгим правилам животноводства: километры пути верхом, боль в ногах, спина ноет, под одежду забираются комары и мошки, на коже пятна ее собственной крови; она наскоро купается в ледяной воде, Чега дразнит сестру, мать сердится, дед их отчитывает, мужчины спорят о том, сколько денег должны были заработать за забой в прошлом году и какие долги нужно выплатить в этом. А Ксюше хотелось почитать книжку, послушать музыку, посмотреть какую-нибудь передачу по телевизору — что угодно, только бы не видеть однообразный пейзаж, траву, холмы, кусты, оленьи рога и горизонт, не чувствовать сильный металлический привкус оленины, которую ели на завтрак, обед и ужин целыми днями, неделями и месяцами до возвращения домой.

Грязь. Дурманящая вонь лагеря оленеводов. Дым, мясо, гниль. Этот запах преследует Ксюшу даже здесь, в городе.

Хорошо, что у нее есть Руслан. Остальное неважно. Целыми днями она ждет от него сообщений; когда пары отменяют, Ксюша не проводит время с одногруппниками — она с нетерпением ждет двухчасовых телефонных разговоров и засыпает, думая о нем. Ее внешность, голос, запах — Руслану все это знакомо. Никто не полюбит ее так, как он.

Руководитель ансамбля, Маргарита Анатольевна, была невысокой корячкой; она собирала волосы на макушке и подвязывала их платком. Хореограф преподавала этнические танцы и делала ребятам замечания так, как будто все они жили в племенах и прекрасно знакомы с местным бытом. Как-то раз она раздала парням кожаные ремни — реквизит для танца оленеводов. Приседаем и размахиваем ремнями в воздухе. Маргарита Анатольевна, перекрикивая музыку, требовала: «Выше! Кто так метает чаут6?» В тундре Ксюшин отец, дядья и дед заходили в водоворот из сотни рогатых животных, набрасывали чаут на рога и валили оленей на землю. Но среди ребят в ансамбле были и те, кто никогда в жизни не держал чаут в руках. Кожаные ремни повисали у них в ладонях. «Городские», — усмехнулся бы отец, увидев их.

Но в ансамбле танцевали не только городские ребята. Алиса приехала из Эссо, еще две девочки — из соседних сел. Аспирант Чандер приехал из Паланы, поселка далеко на севере, почти на берегу Охотского моря, — Ксюшин брат познакомился там со своей девушкой, когда работал на рыболовной базе. Парень из технического университета родом из села Ачайваям. Выражение его плоского лица все время было угрюмым, он почти не разговаривал, так что Ксюша не могла как следует оценить его акцент.