Исчезающая земля

Они поехали на машине мужа. Юра опять в рейсе. Он прислал ей фотографию, на которой празднует Новый год в каком-то порту за линией перемены даты. Прислал на день позже. Муж с пивом в одной руке подмигивает, глядя в объектив фронтальной камеры. В ответ Наташа отослала ему селфи со средним пальцем. Следом, почти сразу же, отправила другую фотографию: на Наташу падает свет от прикроватной лампы, бретельки топа спущены, губы и щеки оттенка темного золота. История их брака – немного любви, немного ненависти и очень много океанской воды.

Наташа переключила передачу, и мотор зарычал; Юра бы насторожился, а она равнодушно припарковала машину. Мать глядела на бампер автомобиля, припаркованного перед ними. На заднем сиденье Денис повторил:

– Ени-Кент.

– Минуту, – ответила Наташа, отстегивая ремень безопасности. Нет, она и не думала слушать продолжение.

Выйдя из машины, она поняла: побыть в тишине не получится. Дети убежали вперед; Денис насупился; он шел рядом с ней и матерью, сильно ссутулившись. Если Наташа спросит его про этот турецкий Ени-Кент, она прекрасно знает, что он ей ответит: это, мол, самые выдающиеся кадры инопланетного вторжения, запечатленные на пленку, – ему станет легче, но она не хочет спрашивать.

Ветки деревьев над тротуаром покрылись инеем. На столбах железного забора вокруг катка лежат снежные шапки. На льду много народа: целые семьи катаются; влюбленные держатся за руки, скользя по кругу.

– Как людно! Не понимаю, как ты здесь живешь, – сказала мать на эвенском, чтобы дети не поняли.

Наташа сделала вид, что очень занята поисками кошелька, и ответила тоже на эвенском:

– Тебе никак не надоест это повторять.

Мать хмыкнула.

Над окошком кассы висел прейскурант. Поверх старых цен наклеены новые. Вот бы взглянуть на первоначальную стоимость билета – наверняка в два раза ниже новой. Наташа оплатила аренду коньков для матери и зашнуровала Юлины. Лева, надев свои громоздкие черные лезвия, подошел к дяде.

– Ты идешь кататься?

Денис покачал головой.

– Зачем тогда с нами поехал?

– Не груби, – одернула сына Наташа. – Денис, ты точно не хочешь кататься?

Он опять покачал головой. Дети уже вышли на лед. Она хотела предложить брату какао, но передумала: он взрослый мужчина. Может сам купить себе напиток. Наташа завязала шнурки и пошла следом за детьми.

Рейс 1628. Высота 611. Опять и опять.

Коньки крепко обхватили лодыжки, Наташе тепло и удобно. На одной ноге она проскользила мимо группы незнакомых людей и, как только нашла свободное место, осмотрела каток. Вон Лева, встретил одноклассников, а вон Юлька, катается за руку с бабушкой. Денис стоит у кромки льда; он заметил, что Наташа смотрит, и она помахала ему. Потом стала искать на катке Лилю, как всегда. А вдруг найдет? Вот бы в толпе мелькнуло ее лицо! Прошло больше трех лет, они всего в паре километров от Наташиного дома. Лили на катке нет.

У Наташи обмякли ноги и руки. Она проехала на левой ноге мимо другой группы людей.

В том, что произошло, виноваты они с Денисом. Наташа об этом знала, но забывала, всякий раз пытаясь найти сестру в толпе людей. Они с братом виноваты…

Наташа развернулась еще раз и снова нашла глазами сгорбленного брата. Он оперся руками о заграждение.

От морозного воздуха покалывало щеки; на белом небе зияла дыра холодного солнечного диска. Наташа заходила, наверное, на сотый круг, когда позвонил муж. Голос звучал с секундной задержкой. Она подождала, пока связь наладится.

– Классное фото, – сказал Юра.

Она ухмыльнулась:

– Спасибо.

– Я парням показал.

– Первую или вторую?

– Вторую. Шучу, – добавил он, пока Наташа не начала скандалить. – Как дети?

Она сразу же нашла их взглядом. Вон Юлькина вязаная шапка, а вот Левина красная с серым куртка.

– Все хорошо. Ссорятся, но все нормально.

– Мама помогает?

– Да. Лучше нее никого нет.

– Лучше тебя никого нет, – ответил муж. Наташа поднесла пальцы к прыщавому лбу. Он продолжал: – Я по тебе скучаю.

– Тогда разворачивай подлодку. Мы на «Спартаке». Хочу кататься с тобой.

– А я хочу закрыться с тобой вдвоем в каком-нибудь теплом местечке, – сказал муж. Наташа рассмеялась. Вот уже двенадцать лет Юра постоянно в командировках, и такие телефонные разговоры стали для них отдушиной. Гораздо хуже они ладили, когда жили бок о бок. Дома Юра скучал и брюзжал, а когда выходил в море, менялся до неузнаваемости – некогда было обнажать свои неприглядные стороны.

На расстоянии люди кажутся лучше, чем они есть. Голос звучит приятнее, если слишком долго не слышишь его. Когда Юра повесил трубку, Наташа подъехала к брату; мать стояла рядом с ним и протирала очки. Любить, живя на одной территории, – вот что по-настоящему трудно.

Лиля это поняла, поэтому и сбежала, – Наташа знала наверняка. Сама она вместе с Юрой уехала из села сразу после школы: хотелось жить подальше от родственников. Юрин отец пил, Наташина мать без конца ее критиковала, Денис болтал без умолку. Наверняка Лиля тоже уехала, только еще дальше, за Камчатку. И без предупреждения.