Исчезающая земля

– Какое «такое», мама? – Мать будет поносить полицейских, подозревать соседей, представлять, как младшую дочь увезли и убили, но ни за что не признает, что Лиля сбежала от нее. – Они же дети. Одна из девочек всего на год старше Левы. Их похитили, – сказала Наташа. – А Лилю – нет.

Мать вздохнула. От ее дыхания в трубке зашуршало.

– Скажи, что купить Юле с Левой к школе, – попросила мать и добавила: – Убили девчонок, точно тебе говорю. На плакатах ничего не сказано о похищении. Таша, давай не будем об этом. Что мы можем сделать? Ничего.

И больше Наташа не упоминала газетные заголовки в разговорах с матерью. Она так и не узнала, как капитан местной полиции говорил с мамой тогда, несколько лет назад, и что соседи рассказывали о ее семье, стоя в очереди в продуктовом магазине.

Лева с Юлей пронеслись мимо и лихо зашли на новый круг. Мать начала было:

– Перчатки…

Наташа помахала кому-то рукой, подзывая к себе.

– Прости, мам, – на эвенском сказала она и продолжила по-русски: – С Новым годом! Рада тебя видеть. Это моя мама, Алла Иннокентьевна, а это мой брат Денис. Они приехали погостить…

– Из Эссо, – закончила мать.

– Мама, это Анфиса. Наши сыновья учатся в одном классе. – Наташа познакомилась с соседкой, блондинкой с кошачьей грацией, на автобусной остановке, потом они виделись на школьных концертах. Какое счастье, что Денис молчит и не позорит ее! Он посмотрел на незнакомку и поздоровался, на этом все.

– Как здорово, что вы тоже здесь! – воскликнула Анфиса. Из-под зимней шапки выглядывали идеально прорисованные брови. – Мы несколько дней из дома не выходим. Смотри, они нашли друг друга, – кивком головы приятельница указала на лед.

Наташа обернулась – мальчики катались с другими шестиклассниками. Юлька скользила за ними следом; она так старалась не отставать, что разрумянилась. Наташа позвала ее, но дочь либо не услышала, либо сделала вид, что не слышит.

– Юра дома? – спросила Анфиса.

– Возвращается в марте.

– Как чудесно, что к тебе приехали родственники. – Анфиса улыбнулась Наташиной матери. – Хотя Наташа очень сильная и со всем справляется, уверена, она вам очень рада. Вы часто бываете в Петропавловске?

– Только на Новый год. Наташа с детьми приезжает к нам на лето, – ответила Алла Иннокентьевна. – Раз в год вполне достаточно. Работа не дает соскучиться: я руковожу культурным центром у нас в селе. В Петропавловске слишком суетно.

– Как я вас понимаю! – согласилась Анфиса. – Я сама выросла на севере.

Наташа удивленно посмотрела на соседку.

– А я и не знала.

– Да. В Палане. Сюда переехала, когда Миша родился.

– Лучше жить подальше от крупного города, – сказал Денис. – В маленьком безопаснее. Во время Олимпиады в Лондоне инопланетяне наблюдали за людьми. Есть фотографии. В небе три огонька в ряд.

Наташа закрыла глаза. Сосредоточилась на том, как крепко ботинки коньков держат щиколотки, как термобелье обхватывает бедра. В груди забилось тихое отчаяние. Но не злость.

Она открыла глаза и снова посмотрела Анфису. Та схватила ее за локоть и сказала:

– Приходите ко мне в гости на неделе. Мальчишки поиграют, а мы часок-другой посвятим себе.

В ее кошачьей улыбке было что-то заговорщическое, знакомое, тайное, что сообщало Наташе: она не одинока.

Анфиса с Наташей жили в одном доме, но в разных подъездах. Спустя два дня после встречи на катке Лева тяжелой походкой чапал по парковке в сторону двери.

– Не торопись, – попросила Наташа. Она держала Юлю за руку, помогая дочери обходить сугробы. Под мышкой несла коробку конфет: ассорти молочного, темного и белого шоколада в форме ракушек.

Сын проскочил нужную дверь и вернулся, когда Наташа его позвала. В воскресенье они с Анфисой обменялись телефонами и с тех пор переписывались: сначала дежурные «привет» и «как дела», потом шуточки, мемы; Анфиса прислала селфи, где она хмурит брови, а рядом бутылка «Советского» шампанского. Днем она написала, что ждет их с Левой в гости. «Мише не с кем тусить. Мне тоже». Через пятнадцать минут Наташа написала, мол, извини, мы пытаемся вырваться, но дочь… Анфиса велела взять Юльку с собой, лишь бы пришли поскорее.

Раздался звонок, дверь открылась. Лева взбежал по лестнице. Наташа шла следом. Послышались голоса. Когда они с Юлей поднялись на нужный этаж, их встретила Анфиса. Кремовый свитер, легинсы с узором из закрученных галактик.

– Мальчишки в Мишиной комнате, – сказала она Юле. – Прямо по коридору, вторая дверь. – Девочка скинула сапоги, бросила куртку и ринулась в комнату. Как только мамы остались вдвоем, Анфиса вздохнула. – Наконец-то!

На плите закипал чайник; женщины сели за стол. Между ними – коробка конфет. Анфиса взяла моллюска из белого шоколада, поджала под себя одну ногу. Она была похожа на девочку-подростка. На веках блестели бронзовые тени.

– На сколько у тебя мама с братом?

– До одиннадцатого. Недолго осталось.

– Долго.

– Да уж, целая вечность, – согласилась Наташа. – Когда ты написала, я так быстро нацепила на Леву куртку, что, походу, рукав порвала.