Исчезновение

В тот день в Уорли собралось много любителей поплавать и устроить пикник, но на лугу и в речке всем хватало места. Воздух у реки был прохладным, и пахло влажной землей; на мелководье многочисленные купальщики замутили воду поднятой со дна тиной. Френсис и Вин шли по верху плотины, удаляясь от крутого берега, пока не почувствовали себя вне зоны видимости. Сначала вода казалась обжигающе холодной, но потом лишь бодрящей и свежей.

– Страшно только поначалу. И так во всем, – сказала Вин и взяла Френсис за руку. – Ты готова?

Френсис кивнула. Они подошли к краю плотины, глубоко вдохнули, зажали нос руками и прыгнули вниз. Вода шумно накрыла Френсис с головой, и у нее заложило уши. Она потеряла руку Вин и вынырнула на поверхность, брызгаясь, смеясь и протирая глаза, не обращая внимания на то, что ее ноги запутались в водорослях и что она глотнула немного зеленоватой воды. Вин тоже смеялась, ее мокрые волосы были гладкими и блестящими, она казалась совсем юной и очень миниатюрной. Глаза ее блестели, и Френсис подумала, что уже давно не видела ее такой веселой.

– Давай поплывем вверх по реке и посмотрим, как далеко мы сможем подняться, – предложила Вин.

– Давай, – согласилась Френсис.

Летом уровень воды в реке падал, и течение замедлялось, так что плыть вверх было не так уж трудно. Устав, они приближались к берегу, где могли отдохнуть, держась за тростник или низко свисающие ветви терновника и ивы. Вокруг них, у самой воды, носились стрекозы, и потревоженные камышницы уплывали прочь. В какой-то момент они подняли пару лебедей, и те низко пролетели у них над головой, едва не задев их крыльями.

Вскоре луга Уорли остались далеко позади. Мимо медленно проехал поезд, направлявшийся в Бат, и когда они помахали проводнику, тот махнул им в ответ. Вин казалась неестественно белой, как молоко, и ее стало трясти от холода.

– Давай выйдем ненадолго, – предложила Френсис.

Они выбрались на берег и уселись на песке, солнце тут же согрело их.

– Иоганнесу бы понравилось, – сказала Вин, положив голову на колени и закрыв глаза. – Вот было бы здорово, если бы он смог уплыть обратно в свой Летний Дождь, правда? Раньше мне это даже в голову не приходило.

– Но это, наверное, очень далеко, – заметила Френсис.

– Я знаю, но все равно было бы здорово. Ведь никто не будет искать его в реке, правда?

– Думаю, нет.

– Он смог бы стать, как и мы, таким же свободным! Мы могли бы доплыть до самого моря. Прямо сейчас! Разве нет? И нам не пришлось бы возвращаться назад, если бы мы этого не захотели.

– А мы и не захотим! – рассмеялась Френсис.

Но ее встревожили странные фантазии Вин. На самом деле Френсис и представить себе не могла, что ей надо будет уехать из дома.

– Мы могли бы доплыть до Франции! – сказала Френсис. – И выйти замуж за французских рыбаков, которые приняли бы нас за русалок.

– Выйти замуж за рыбаков? – с изумлением переспросила Вин. – Выходи сама, если хочешь. Я собираюсь выйти замуж за богатого человека.

Она на мгновение задумалась.

– Как ты думаешь, Иоганнес действительно важная персона у себя на родине?

Френсис перестала смеяться и долго не отвечала. Она терпеть не могла лгать и понимала, что в какой-то момент притворство превращается в ложь, но пока не совсем разобралась, где проходит эта грань.

– Я не знаю, – сказала она наконец.

Вин открыла глаза и, прищурившись, посмотрела на нее сквозь ресницы. Каким-то образом им обеим стало ясно, что Френсис не будет больше подыгрывать Вин, и Вин тоже стало трудно притворяться. Они немного посидели молча.

– Я плыву обратно, – наконец сказала Вин.

Она скользнула в воду, и Френсис последовала за ней, хотя Вин произнесла «я», а не «мы». Плыть вниз по течению было гораздо легче, и им казалось, что они летят.

– Подумать только, как быстро мы движемся! Мы могли бы быть русалками, – сказала Френсис. – Или выдрами.

Но Вин не проронила ни слова и весь обратный путь не обращала на нее внимания.