Исчезновение Эсме Леннокс

– Правильно, – кивает Айрис.

– А там – Королевская Миля, – восхищенно продолжает Эсме, – и Принцесс-стрит. А там, – Эсме снова поворачивается, – Трон Артура.

– Верно.

– Я помню, – тихо говорит она без улыбки, теребя пальцами край пальто. – Все по-старому. Но другое.

Айрис и Эсме сидят в машине, припаркованной у тротуара. Эсме застегивает и расстегивает ремень безопасности, каждый раз поднося к лицу металлическую скобку, чтобы понять, как работает механизм.

– Больница, – говорит Айрис по телефону невероятно бесполезной сотруднице «Справочной». – Больница «Колдстоун», кажется. Или «Психиатрическая больница»? Поищите «психиатрическую»… Нет? А просто «Колдстоун»?.. Да. К-О-Л… потом Д… Да, я подожду.

Эсме забросила ремень безопасности и нажимает кнопку аварийного сигнала на панели. Машина наполняется щелканьем. Похоже, Эсме от этих звуков в восторге. Она нажимает на кнопку, выключает сигнал, а спустя мгновение включает снова.

– Неужели? – спрашивает Айрис. – А просто «Больницу» поискать вы можете?.. Нет, мне нужна не любая больница. А именно эта. Да.

«Жарко. И свитер под пальто надевать не стоило», – думает Айрис и накрывает кнопку аварийного сигнала ладонью.

– Пожалуйста, не надо больше, – говорит она Эсме и тут же добавляет, обращаясь к кому-то на линии: – Нет, это я не вам.

Сотрудница «Справочного бюро» наконец отыскала больницу «Колдстоун» и теперь выясняет у Айрис, с каким отделением ее соединить: «Регистратура», «Приемный покой», «Амбулатория» или «Детский сад».

– Давайте «Регистратуру».

Этот кошмар скоро закончится. Она спросит, куда отвезти Эсме, а если другого пансиона в их списке нет, значит, она вернет ее в «Колдстоун». Вот просто.

В трубке щелкает, механический голос перечисляет варианты ответа. Айрис нажимает на кнопку, слушает, снова нажимает – и вдруг сознает, что Эсме открыла дверь и выбирается из машины.

– Стойте! Куда вы?

Айрис распахивает свою дверь и спешит следом, прижимая телефон к уху, а механический голос тем временем вещает о часах работы, с девяти утра до пяти часов пополудни, и о том, что сейчас никого нет, и можно оставить сообщение после сигнала.

Эсме быстро идет по тротуару, запрокинув голову к небу. Останавливается у пешеходного перехода рядом со светофором, из которого доносится писк, а зеленый человечек на другой стороне улицы то появляется, то исчезает, и удивленно таращит глаза.

– Я нахожусь в районе Грассмаркета с пациенткой Юфимией Леннокс, – произносит Айрис, силясь говорить как можно спокойнее и увереннее. – Пансион, в который нас направили, совершенно неприемлем. Юфимии там оставаться нельзя. Наверное, я сама виновата, попросив выписать Юфимию… – продолжает она, догоняя Эсме и хватая ее за полу пальто. – Перезвоните мне, пожалуйста, потому что я везу ее обратно. Прямо сейчас. Спасибо. До свидания.

Айрис нажимает на телефоне кнопку отбоя и поворачивается к Эсме.

– Эсме, – запыхавшись, произносит она, – возвращайся в машину.

Они едут от Грассмаркета на юг, от центра, пробираются сквозь запруженный машинами город. Эсме сидит молча, провожая взглядом проносящиеся мимо строения, церковь, мужчину с собакой, продуктовый магазин, женщину с коляской, кинотеатр и выстроившуюся перед ним очередь.

Когда Айрис заруливает во двор больницы, Эсме поворачивается к ней.

– Но это… – Она умолкает. – Это же «Колдстоун».

Айрис с трудом переводит дыхание.

– Да, знаю… Вам нельзя там оставаться, понимаете, поэтому мы…

– Я думала, что больше сюда не вернусь, – говорит Эсме. – Ты сказала, что я сюда не вернусь.

Айрис останавливает машину и дергает ручной тормоз. Очень хочется обессиленно прижаться лбом к рулю, но она сдерживается. А ведь кожаное колесо, наверное, прохладное и гладкое…

– Да, я так сказала. И вы не вернетесь. Хотя обстоятельства…

– Ты сказала. – Эсме закрывает глаза, крепко сжимает веки и опускает голову. – Ты обещала, – едва слышно шепчет она.

Руки пожилой женщины собирают в пригоршни материал платья на коленях.

Она не выйдет. Просто не выйдет из машины. Так и будет здесь сидеть, и пусть ее тащат, как в тот раз. Она делает вдох, выдох, прислушивается к шелесту дыхания. Но девушка обходит машину спереди, открывает дверь, достает сумку и кладет руку на локоть Эсме, касаясь очень легко, деликатно.

Эсме выпускает скомканную юбку и задумчиво смотрит на измятую ткань, которая не расправляется, а так и торчит комками, хотя пальцы уже разжались. Айрис все еще касается ее локтя, ласково, мягко, и, несмотря ни на что, Эсме знает – эта девушка, появившаяся из ниоткуда и спустя столько лет, сделала все, что в ее силах. Эсме все понимает и даже раздумывает, как объяснить это девушке. Наверное, никак.