Ищи меня в России. Дневник «восточной рабыни» в немецком плену. 1944–1945

Вторая принесенная Ваней-Черным из «Шалмана» новость – та, что из немецкого населения будут подлежать эвакуации только женщины и дети. Все мужчины останутся на местах для защиты своих владений. Вот это номер, если, конечно, правда! А как и что будет с нами? Ваня сказал, что слышал от швайцера, будто всех иностранных рабочих, а из них в первую очередь «остарбайтеров», как самых неблагонадежных, обязательно погонят на Запад, подальше от приближающихся «красных». Господи, ничего я так не хочу, как того, чтобы наши сумели организовать здесь хотя бы совсем маленький «Сталинград», чтобы мы попали в «котел». Боже мой, если бы только удалось остаться, попасть к своим! У меня – да и не только у меня – у всех нас – настроение, какого еще, кажется, никогда не бывало. Все валится из рук, и лишь одни мысли, одни разговоры волнуют бесконечно: идут. Где они? Когда? Скоро ли?

Для всех уже ясно – осталось ждать считаные дни. Неясен лишь один вопрос: выживем ли? Кто из нас останется жить, а кто… Ну, все равно. Не я, так другие увидят светлые дни. Но они придут, обязательно придут эти дни!

Сегодня сеяли с Леонидом озимые. Я, как всегда, уподобясь Мопсу, бегала за машиной и твердо знала – сейчас мы работаем не для Вермахта, а для наших. Только для наших! А вообще-то, я поражаюсь поведению немецких бауеров, безрассудному, на мой взгляд. Кажется, всему для них настает конец, все рушится, все летит в тартарары – а они скрепя сердце (не может ведь быть, чтобы они были спокойными) продолжают свои обычные дела – обрабатывают землю, сеют хлеб… Что это – исконная потребность земледельца или же отчаянная надежда, что все еще образуется?

24 сентября Воскресенье

Вчера вечером договорились идти большой компанией с утра в лес за грибами. Еще не было шести, когда раздался короткий стук в окно. Наша Нинка тоже собиралась с нами, но проснувшаяся от стука Сима сонным шепотом не велела мне будить ее – последние недели Нина по приказу Шмидта работает вместе со всеми в поле, очень устает – так пусть хоть в воскресенье поспит подольше.

– Я бы и тебе не советовала идти. По-моему, всю ночь дождь поливал. – Сладко зевнув, Сима села на кровати, отогнула край маскировочной шторы на окне. – Посмотри, какая еще темень. Кругом затучило…

Но я все же решила не нарушать данное слово, тем более что под окном уже ждала братва от Бангера. Быстро, неслышно натянула на себя приготовленную с вечера одежду, в коридоре всунула ноги в деревянные клемпы, затем зашла в кухню за корзиной. Там отрезала ломоть хлеба, завернула в газету несколько оставшихся с вечера вареных картошин, отсыпала из солонки соли.

Неожиданно выглянул из кладовки заспанный Юзеф, узнав про «грибной поход», вначале рассердился – «почему его не позвали?» (интересно, а когда я могла бы его позвать, если он весь вчерашний вечер проторчал у Яна с Зигмундом и явился домой уже за полночь, когда все спали?), затем сказал, что тоже пойдет с нами, и велел «трохи почекать» его.

К моему великому разочарованию, из всей «бангеровской братвы» на крыльце ждал в одиночестве лишь Джованни. Оказывается, Клава с Ниной и Кончитта тоже испугались дождя, решили не трогаться из дома и теперь, досматривая воскресные сны, сопят в теплые подушки.

– Чего же ты безо всего? – спросила я в досаде Джованни. – Нет корзины – так взял хотя бы ведро. Куда станешь класть грибы?

– Но у тебя же есть уже корзинка – зачем нам еще? – ответил недоуменно тот. И пояснил доверительно, по привычке больше жестами, чем словами: – Знаешь, я ведь не умею собирать грибы, еще никогда не занимался этим, а если что-то и найду – отдам тебе. Зато ты вечером угостишь меня своей русской… Как ты ее вчера назвала? Своей русской си-ля-на-кой…

– Не «силянакой», а «селянкой», – с еще большей досадой поправила я Джованни. Ну и послал же Господь Бог грибничков на мою шею! Один вообще явился без ничего, вдобавок, кажется, даже не знает, что такое гриб. И другой тоже вышел налегке, да еще вырядился, как на прогулку, только что галстук-бабочку не подвязал. Но делать нечего. Так и отправились в лес – трое с одной корзиной.

Рассвет наступал вяло, нехотя. В поредевшей синей мгле смутно белела извилистой лентой дорога. Вначале вроде бы и впрямь казалось, что хлынет ливень – в воздухе зависла плотная, ватная изморось. Но небесные силы пощадили нас – настоящий дождь так и не собрался. Когда подошли к лесу, пришлось еще подождать, пока окончательно рассветет, на опушке, возле обсыпанного черными, крупными и сочными ягодами куста ежевики.

И все-таки грибов мы набрали порядком – корзина оказалась заполненной доверху. Особенно повезло Джованни (это тому-то, который ни разу не бывал в настоящем лесу!) – он нашел целое семейство больших, крепких, словно бы выточенных из кости, подосиновиков. Юзефу тоже посчастливилось отыскать несколько красных грибов и подберезовиков, а я набрела на полянку, где все было усыпано молодыми, крепкими маслятами.