Ищи меня в России. Дневник «восточной рабыни» в немецком плену. 1944–1945

Швестер Хени и в основном швестер Ани хотели было забрать меня в другую богадельню, но тут как раз выпала свободная вакансия кухонной чернорабочей, и напуганная бомбежками мама («если суждено погибнуть – так вместе») уговорила, – уж не знаю, как ей это удалось, – главного шеф-повара – злую и крикливую фрау Регину – определить меня на освободившееся место. Так все и получилось. Надежда же продолжает трудиться в другом приюте и при наших вечерних встречах не перестает ныть, какой ей теперь достался трудный и вредный «квонтингент». Руфина тоже не работает сейчас на улице, а обслуживает вновь организованную в нашем здании «комнату матери и ребенка». Словом, пока все живы, и жизнь, как ни странно, продолжается своим чередом.

Бомбежки теперь не прекращаются, налеты авиации зачастую случаются и днем. При первых звуках воздушной тревоги весь персонал кухни тоже стремглав бросается в убежище, оставляя на произвол судьбы плюющиеся кашей котлы. А когда возвращаемся – нередко застаем такую картину: черные бока котлов сплошь покрыты слоем неторопливо стекающей на пол каши, она же, размазня, остывающим, неаппетитным серым ковром покрывает внизу пол. «Собрать все обратно в котлы!» – коротко отдает приказание в подобных случаях фрау Регина и, поджав в ниточку тонкие губы, добавляет не без злорадства: «Сожрут всё – и не пикнут!»

Теперь я уже больше не пою при бомбежках, хотя доносящийся в убежище грохот дальних и ближних разрывов по-прежнему переполняет мое сердце острой радостью, ликованием, гордостью. Просто за свое первое, увы, никем по достоинству не оцененное выступление я получила суровые отповеди от пана Тадеуша и Катерины, а от мамы еще вдобавок и хорошую взбучку. Это, конечно, счастье (тут мама, безусловно, права), что перепуганные насмерть немцы-беженцы не донесли в тот раз на меня, куда и кому следует.

На днях к нам на кухню забежала швестер Ани, отозвав меня в сторону, завела разговор о том, что…

Ох, придется на этот раз заканчивать, уже дважды раздавался недовольный голос злюки шеф-повара: «Где только прячется эта несносная девчонка-чернорабочая?..» Но сегодня тетрадь со мной, и, если выпадет снова минутка, продолжу свое повествование.

То же 1 марта 7:30 вечера

Сижу снова в своем укрытии – за кучей угля и, благо фрау Регина отлучилась на полчасика, как она говорит, – «протянуть ноги», – закончу утреннюю запись.

…Швестер Ани начала разговор без обиняков:

– Что ты думаешь предпринять, когда русские подойдут вплотную к городу? – спросила она и, не дожидаясь ответа, добавила твердо: – Из наших с тобой разговоров я уже давно поняла, что ты не станешь эвакуироваться вместе со всеми, а будешь ожидать свою армию здесь. Так вот, я хочу предложить тебе – перебирайся сейчас жить к нам, в нашу квартиру. Мы с Гильдой и Гербертом тоже решили не трогаться с места. Замки у нас надежные, а Герберт уверен, что при царящих сейчас вокруг беспорядках и хаосе ни тайная полиция, ни жандармерия просто не в состоянии будут проверять все здания. Ну так как?.. Мне кажется, всем вместе нам будет легче выжить…

Предложение Ани явилось для меня полной неожиданностью. Ясно, что они трое все еще не избавились от страха перед «красными варварами» и теперь хотят заполучить к себе меня, русскую, чтобы я в крайнем случае как-то заступилась за них, замолвила бы за каждого в случае необходимости доброе словечко. Но ведь у меня, у всей нашей «команды,» давно созрел другой план, однако не стану же я делиться им с ней, немкой.

– Я ведь не одна здесь, Ани, – в растерянности, чтобы хоть что-то сказать, ответила я.

– О, конечно. – Ани оживилась. Ее щеки слегка зарделись. – Я знаю… Безусловно, и твоя мама, и Надья тоже перейдут к нам. Квартира у нас большая, ты сама ее видела, места для всех хватит. Пожалуйста… Я прошу тебя.

– Ани, послушай, пожалуйста… Дело в том, что, кроме мамы и Надежды, у меня есть тут еще другие близкие друзья – несколько русских и польских девушек, одна чешка, а также пожилой поляк. Понимаешь, в свое время мы все были в заключении, и теперь постоянно держимся вместе. Просто ни я, ни мама не сможем их сейчас оставить.

Теперь лицо швестер Ани несколько омрачилось. Я видела, как она что-то подсчитывала в уме: «Сколько вас всего? Девять человек? Ну так что же… Я думаю, мы все отлично разместимся у нас. Мужчины займут маленькую комнату, мы, женщины, – остальные две. Моя сестра Гильда хорошая экономка, у нас есть небольшие запасы крупы, соли, сахара, так что и с питанием на первое время проблем не будет… Ну так как?