Искатели счастья

На почте Олег получил денежный перевод от заботливого отца, а я − письмо «до востребования» от моей далекой, но такой дорогой и желанной Юлии. Несколько дней носил письмо в левом кармане ковбойки и снова и снова перечитывал: «Город опустел без тебя. Ни солнышко, ни цветы меня не радуют. Я считаю минуты до встречи с тобой − их больше пятидесяти тысяч! Приезжай скорей, мой стройный, пластичный и в меру умный герой. Мне очень, очень одиноко без тебя».

После заката Вадим доставал из футляра серебряный саксофон, мы выходили в черную теплую ночь и слушали пронзительно-грустные мелодии. Они откуда-то издалека приносили нам шепот губ возлюбленной, протяжный крик тропической птицы, детский лепет, рыдания седого негра… «Горечь, горечь, вечный привкус на губах твоих, о, страсть!»

После завершения монтажа цоколя, расшивки швов и засыпки котлована Олег подошел к командиру и потребовал финансовый отчет. Полдня, вечер и половину ночи они сидели в командирской бытовке и рычали друг на друга. Мы с Вадимом и с якутом сидели под окнами и ждали. Олег вышел с деньгами в руках, протянул мне триста рублей и сказал: «Всё. Завтра уезжаем домой. Больше здесь делать нечего».

Утром после завтрака мы с Олегом и Вадимом обнялись с бойцами, бросили прощальный взор на бетонный цоколь здания сельхозтехники. На вокзале сели в новенькую «Волгу» с шашками по борту и отбыли в Нижний. Молодой водитель гнал машину по гладкому шоссе на предельной скорости. За окнами мелькали деревья, дома, сонные люди и коровы. На душе было радостно, как у заключенных, вышедших на волю.   2. Иди и смотри

  Исход лета

Центральная улица Нижнего Новгорода, называемая народом, «Сверловка» удивила. Обычно ведь как? Идешь по ней, идешь, и обязательно начинают мелькать красивые женские лица. Но летом, увы, такого не наблюдалось. Понятно, девушки разъехались кто на юг, кто на дачу, кто домой в деревню.

Может быть поэтому так здорово было увидеть красавицу Юлию. Я ждал её у входа в Народный театр. Она мне запрещала ходить на спектакли с её участием, поэтому мне приходилось ждать её выхода не на сцену, а на улицу. А вот и она… На бледном лице усталая горькая улыбка, вокруг глаз страдальческие тени. Она сдержанно обняла меня, и мы пошли по опустевшей улице.

− У тебя что-то случилось? − спросил я.

− Да так, − кивнула она, − обычные бытовые дела.

− Слушай, Джульетта, мы с Олегом собираемся на пару недель съездить на море. Может, и ты с нами?

− Нет, не могу.

− Ну, хоть на три дня!..

Она глубоко задумалась. Устало, с видимым усилием ступала, как больная, и что-то про себя размышляла.

− А ты знаешь. − Вспыхнула девушка озорным взглядом. − На три дня, пожалуй, смогу. А, давай!

Следующим утром наша тройка во главе с коренным Олегом вылетела рейсом Горький-Адлер в сторону Черного моря. Решили первые три дня, пока с нами будет Юля, провести в Сочи. У санатория имени Ворошилова наше такси свернуло в гору и мы поднялись чуть не к подножию телевизионной вышки. Здесь на Бытхе, у Олега в собственной квартире жила тетка. Когда мы поднимались от асфальтовой дороги к искомой пятиэтажке по лестнице, нам навстречу спускалась женщина. Олег ее остановил и сказал:

− Дорогая товарищ сочинка! Я вижу, какое доброе у вас лицо. Такой человек не сможет отказать усталым жителям севера, приехавшим в ваши благодатные края…

− Есть однокомнатная квартира с видом на море, − буркнула она. − Семь рублей в день.

− Берём! Ведите.

Мы чуть спустились обратно вниз и зашли во второй подъезд пятиэтажки, ближайшей к «тетушкиному» дому. Главную достопримечательность этой квартиры составляла просторная лоджия с двуспальной кроватью. Мы сели втроем и замолкли: отсюда открывался роскошный вид на море. Половину пространства занимало голубое небо в белых облаках, а половину − блистательное манящее ласковое море!

Получив трехдневный задаток, хозяйка выдала нам комплект ключей, и мы пошли к тетушке Олега в соседний дом. Нас встретила полная веселая женщина и сразу подвела к распахнутому окну. Там было еще больше неба и еще больше моря! Чтобы уж совсем тетя Галя нас полюбила, мы сбегали в магазинчик, купили вина «Прибрежного» и «Докторской» колбасы. Ординарное вино, которое местные называли «Брежневское» удивило своим приятным вкусом. А к колбасе тетя Галя предложила аджику собственного приготовления.