Искатели счастья

— Не могу! Ты понимаешь, Олёнушка, еще вчера мог, а сегодня прочел — и уже всё! не могу! Ох, и прелестник! Ух, и назорей! Ых, и зилот! Уел! До самой печенки догрыз меня! — Потом повернулся к жене и зловеще протянул: — А тебя, дорогая, я попрошу покинуть помещение и съездить в бутик. Помнишь, тебе давеча розовый кардиган от Диора приглянулся.

— А нэ пойиду, — опустив прекрасные глаза, впервые в жизни ослушалась мужа верная супруга. — Та навищо мэни той кардыхан. Ни, нэ трэба… А то наробыш ото лышенька…

…Но было уже гораздо позже, чем казалось!

Лев Евгеньевич запрокинул гривастую голову, отверз рот, спрямил мышцы горла, превратив гортань в басовую трубу органа, и взревел, как раненый лев!!!

(…Как утверждает канал «Дискавери», звук львиного рычания раздается на расстояние до 70-ти километров. Ххха!.. Звуковой шквал от рёва Льва Евгеньевича трижды обогнул планету Земля, повсеместно наводя ужас и сея панику.

Сошел с рельсов скоростной экспресс «Токио-Иокогама» и, глиссируя по поверхности океана, достиг северного побережья Австралии.

На шоссе № 98Р в 4 км от богемного пригорода Делягинска — Нижние Мурдюки — в эскорт местного олигофре… олигатора… олигарха Панаса Дремучего из 3-х мерседесов врезался на телеге с навозом потомственный пастух Апполоныч, причем старик даже не проснулся и спокойно доехал до своего огорода, где и свалил навоз на грядку с редиской, а обугленные фрагменты автомобилей эскорта долго еще собирали с площади в 13 кв.км.

Абиссинский гамадрил Нго-Мну, сбежавший из стада на свидание с юной мечтательной макакой Мм-Даа, от внезапного звука сел на красный мозолистый зад, напрочь забыл о романтичной макаке и в ужасе вернулся в стадо, где неделю просидел в пещере, прикрываемый тремя старыми самками.

Вернулся в Москву и добровольно пришел с повинной в Гепрокуратуру Березовский в телогрейке с узелком со сменой белья подмышкой.

Иранские мальчишки, запуская самодельную ракету, собранную из неразорвавшегося кумулятивного снаряда, неожиданно сбили бомбардировщик ВВС США Б-52 с двенадцатью водородными бомбами на борту. Международное сообщество объявило: нашедший двух мальчиков и водородные бомбы получит вознаграждение суммой 99 долларов 99 центов.

В Берлинском зоопарке слониха-альбинос родила черного теленка, после чего слон неотрывно смотрит в сторону соседнего вольера с бычком-брюнетом из Техаса, который ласково наблюдает за первыми робкими шажками новорожденного.

В Париже в русский ресторан «Максим» вломился Усама-бен-Ладен, выпил из горла литровую бутылку «Смирновской», закусил поросенком под хреном, попросил у метрдотеля политического убежища и навзрыд запел: «Я люблю тебя, Росси-ия, дорогая мой Ру-усь!..»

Абрамович проиграл в подкидного дурачка всё своё состояние старейшей жительнице Магадана многодетной вдове Зинаиде Задорожной (это ей посвящена знаменитая песня «Но любил я Зинку, Зинку-хулиганку, пальцы все в наколках, золотой оскал»), и та на радостях купила себе электрическую мясорубку, а деткам — мороженое.

Ну и так, по мелочам:

Америка неожиданно для себя избрала темнокожего президента, проснулась на утро, отрезвела, а уже поздно.

Рухнули сотни транснациональных корпораций и банков мира.

Начался всемирный экономический кризис.)

…А в это время… Завершив свой эпохальный рёв, Лев Евгеньевич схватил решительно золотую телефонную трубку «Верту» и рявкнул в неё:

— Это транспортная фирма «Эх, прокачу»? Немедленно пригоните три грузовика и десяток грузчиков. Пишите адрес…

Через десять минут во двор особняка с благодушным рычанием въехали грузовики «Магирус Дейц» и рабочие в оранжевой униформе стали выносить из дому роскошную ампирную резную мебель, привезенную из Швейцарии. Потом в кузов грузовика полетели ковры, аппаратура, посуда и мешки с одеждой.

Лёва зычным решительным голосом давал команды на вынос. На пороге дома стояла оробевшая Олёна и прижимала к груди авоську с алюминиевыми мисками и ложками производства Криворожского танкового завода, подаренными мамой перед выездом любимой дочки за рубеж. Всё её существо вопило: «А вот и не отдам! Это память от мамы и последняя посуда!»

Грузовики уехали в сторону мусорной свалки, взметнув за собой серую пыль и голубоватый дым выхлопных газов. Лев Евгеньевич подошел к жене и, бережно обняв, сказал мягким голосом:

— Ну правда же хорошо стало! Как заново родились.

— Правда, — устало кивнула она. Потом подняла на мужа дивные карие очи, мощно ими просияла и, белозубо улыбнувшись, сказала: — А на ужин запечем картошку на костре. А запивать станем водой родниковой. И чтоб песни под гитару…

— А завтра на заре возьмём рюкзаки и пойдем странствовать по Руси Святой.

— А на Украину заглянем? — мечтательно пропела грудным голосом Олёна.

— А как же, — кивнул лобастой головой Лёва и, сверкнув глазами, сказал: — Там же у нас Киево-Печерские святые, оттуда же Русь пошла быть!

В ближнем перелеске самозабвенно заливался соловей.

В самшитовом кустарнике у забора стрекотал сверчок Карузо, привезенный в коробочке из-под пудры «Чио-Чио-Сан» из приднепровской степи.