Исход

От деревень отряд держался подальше. Селяне стали куда менее гостеприимными и вряд ли бы согласились взять рыцарей на постой, а то и вовсе выдали бы Лучезарным. Теперь единоверческие проповедники вещали на главных площадях больших городов. Люди гнали старых жрецов из храмов Повелителей стихий, их занимал новый бог и его служители. А со стороны Веломовии сюда уже спешила армия Голубых Капюшонов, оставляя управлять захваченными землями верных себе людей. Веломри уехали как раз вовремя.

Сопровождающих Лайсве изучала из окна экипажа — ни с кем встречаться и разговаривать ей не дозволялось. Выглядели рыцари жалко по сравнению с блистательными войсками на парадах в Эскендерии: не начавшие ещё брить бороды мальчишки, немощные старики и калеки. Верхом они ещё держались, но сражаться вряд ли бы сумели. Наверняка Микаш рассчитывал на много большее, когда принимал звание маршала. Жаль, что мечты снова и снова рассыпаются во прах.

Глава 21. Последний друг

1545 г. от заселения Мунгарда, Кундия

Кым расчёсывал заклейки на шкурах вспотевших лошадей. День был ясный, но к вечеру собрались тучи и начало накрапывать. Не привыкший к северной осени Кым потуже запахивался в одолженный отцом плащ, но не согревался.

От ближнего костра донёсся хохот. Там два односельчанина вместе с новыми приятелями чистили и прятали от дождя сёдла. Кым друзей в отряде не приобрёл. Над ним постоянно издевались: в сапоги наливали воду, одежду пачкали в грязи, посох прятали так, что он едва успевал отыскать его прежде, чем войско двигалось с места. Сослуживцы навешивали на Кыма чужую работу, задирали и обзывали по-всякому: любимчиком, слабаком, маминым сынком и гораздо более гнусными словечками. Но он терпел и ни на что не жаловался, даже когда получал от старших незаслуженные выговоры.

Сражаться его не обучали, поэтому он тренировался сам, наблюдая за счастливчиками на плацу. Иногда Кым даже думал, что у него получается не хуже. Остервенело избивая посохом воображаемого противника, он представлял себя прославленным воителем, как маршал Веломри, и повторял:

«Я выстою, я выдержу, я всем докажу. Хорошо смеётся тот, кто смеётся последним».

Не забывал Кым и про родовой дар. Управляться с ним получалось всё лучше: зрение, слух и обоняние обострились, звери и птицы откликались на его зов всё охотней. Они единственные не насмехались и даже не перечили ему, помогая так самозабвенно, словно он стал их повелителем.

— Что за таинственную персону мы сопровождаем, как думаете? — послышался голос одного из мальчишек.

— Ставлю на то, что это пленный Лучезарный. Маршал опасается, что рыцари его на ошмётки раздерут. Наверняка хочет врага на друга обменять, — предположил его товарищ.

Кым обернулся к ним и заметил:

— Вряд ли бы маршал позволил пленному свободно разгуливать по лагерю.

— Ой-ой-ой, больно ты в этом смыслишь! — перекривлял его второй мальчишка.

— А я думаю, что это важная шишка из Веломовии. Наследник самого короля, хм? В Стольном же опасаются, что единоверцы свергнут правящую династию, — предположил третий.

— Может, это прославленный Сумеречник, за которым все охотятся? — спросил четвёртый.

— Это женщина. Худенькая и невысокая. Ходит очень плавно, как плывёт над землёй. И пахнет от неё сладко и свежо — не как от мужчин, — снова вмешался Кым. Всё удивлённо посмотрели на него — уши как кипятком ошпарило: — Я, когда лошадей забирал, близко проходил.

— Угу, чует, своим звериным чутьём третьесортным, ха-ха! — односельчанин подёргал носом, передразнивая. — А вдруг правда? Маршал ото всех любовницу скрывает.

— Он не опустился бы до такого. У него жена есть, самая красивая в Мунгарде! — возразил Кым.

Как они смеют даже думать!

— А давайте посмотрим! — предложил второй односельчанин. — Маршал у костра на военном совете заседает. Проберёмся к его шатру и заглянем под полог! Кто самый смелый, кто со мной?

— Я! Я! Я! — наперебой закричали остальные мальчишки.

— Стойте, так нельзя! Это военная тайна! — заступил им дорогу Кым. — Если мы раскроем её, то миссия будет провалена. Кто знает, может, из-за этого погибнет весь мир!

— Вот и спасай мир, если сможешь, сосунок!

Старший односельчанин толкнул его на землю. Остальные пробежали мимо, не забывая пнуть ногой — Кым еле увёртывался.

Надо их остановить, надо предупредить маршала!

Кым запрыгнул на отцовского жеребца и пришпорил его пятками.

Под ногами уже почти трещали конские рёбра, а тщедушная скотина еле переставляла копыта. Три месяца пути, больше похожего на бегство, ни для кого даром не прошли. Сил почти не осталось. Умом Кым понимал, что быстрее ехать не получится, но страшно было подвести маршала. Почему дар такой слабый и бесполезный достался? Сейчас бы кстати пришёлся ветропрыжок — щёлк и ты уже на месте, опередив негодяев.