Исход

– Ты так молода. – Тобиас смотрит на меня, а потом смахивает прилипший к моим губам локон. Я открываю рот, чтобы возразить, но он прижимает к нему палец, заставляя меня умолкнуть. – Я говорю это не со снисхождением. Но когда поживешь подольше, перестанешь воспринимать все так категорично, как сейчас. Ты получила простые решения для сложных проблем. Но чем больше познаешь, тем больше сил это из тебя высасывает. Чем больше ты будешь сомневаться в своих решениях, тем чаще будешь сожалеть о них. Просто не позволяй им тебя изменить. Никогда не забывай, что чувствовала сегодня в том конференц-зале. Неважно, сколько еще ты испытаешь.

– Я не забуду.

Он кусает губы, а потом говорит:

– Знаешь, мне не жаль. Правда, не жаль. Я помогал Доминику делать домашнюю работу. Получил первую работу в четырнадцать – упаковывал продукты, чтобы в рождественское утро он получил новый велосипед. – Тобиас сгибает колени и кладет на них предплечья. – Я задался целью воспитать его, как воспитал бы наш папа. Отдать ему все, что могу. Я до сих пор четко помню тот день, когда научил его пользоваться бритвой. Мне было так лестно, что он меня попросил. – Тобиас улыбается, по-настоящему улыбается. – У него не было второго скачка роста, поэтому он на голову ниже меня.

– Выходит, ты был ему скорее отцом, чем братом, – прихожу я к выводу.

– Я хотел этого, – спешно добавляет он. – Очень хотел. Бо был хорошим человеком. И я хотел дать Доминику частичку его отца. Я бы не променял эти воспоминания ни за что на свете. Просто я…

Вина. Я чувствую, как она проступает в его позе вместе с тем, что он не рассказывает. Занимаясь воспитанием брата и приводя свои планы в действие, Тобиас потерял свою жизнь. Он словно не знает, кем станет без своей цели.

И в ту же минуту я понимаю, что мы потерпели равное поражение.

Я обыграла его, как и он меня.

Потому что в этом плане мы очень похожи.

Я осознаю, что в ту ночь, когда Тобиас сломил меня и разорвал мою жизнь на части, это случилось не потому, что он знал подробности, а потому, что он понимал жертву. Мы оба откладывали и до сих пор откладываем наши собственные жизни, чтобы заботиться о людях, которых любим. Просто он делает это гораздо дольше, чем я.

– Доминик и Шон – единственные люди, которым я полностью доверяю. – Тобиас водит пальцами по траве. – Они не виноваты. – Он качает головой. – Я понимаю. Они не знали, насколько будет…

– Больно, – заканчиваю я за него. – Насколько больно тебя это ранит.

– Но они тут ни при чем. Дело во мне. Я ждал, что они будут такими же преданными во всех отношениях… Я хотел слишком много.

Я и мечтать не смела, что когда-то узнаю его точку зрения. Я вовсе не хотела объяснений. Не хотела лицезреть, как его черное сердце начинает алеть. Но теперь я понимаю его, его аргументы, и – что хуже всего – проникаюсь его горем.

– Ты по-прежнему им доверяешь, Тобиас. И знаешь, что можешь доверять впредь.

– Я доверяю им свою жизнь. Просто… я ревновал. – Он делает глоток вина и смотрит на меня. – До сих пор ревную.

– Тобиас, ты можешь это изменить. Прямо сейчас. Можешь принять решение…

Я перевожу на него взгляд, но от его ответного взора пересыхает во рту, и я не могу подобрать слов. Сглотнув, я отвожу глаза и делаю вдох.

– У меня есть место, – слышу тихий голос. – Рядом с Сен-Жан-де-Люз. Мой биологический отец возил меня туда в детстве. Это всего лишь вспышка, образ того, как я был там счастлив. Миг. После окончания колледжа я вернулся туда на несколько лет и прочувствовал. Еще одно место на планете, где я чувствую умиротворение. Поэтому, как только появились средства, купил этот островок рая на воде и начал строить дом. Год назад его закончили, но я там так и не побывал.

– Почему?

– Потому что я его недостоин.

– Какая глупость.

– Нет. Это до сих пор мечта, и она неприкосновенна. Это моя финишная черта. Я должен заслужить право там жить. Я еще не закончил. Но, если честно, попросту боюсь туда ехать.

– Почему?

– Потому что, как только все кончится, мне придется найти способ жить с собой и своими деяниями. С тем, что продолжаю делать. Потому что это мой единственный план.

Он поворачивается ко мне, и я вижу его затравленный взгляд.

– Я мечтал обо всем этом здесь. Сен-Жан-де-Люз существует. И ждет, когда я буду готов. А сейчас я делюсь своим сокровенным с тобой, поэтому… – Тобиас умоляюще смотрит на меня. – Чего хочешь ты?

– Может показаться глупым, но я хочу в Париж.

– Это слишком маленькая и легко достижимая мечта. Мысли смелее.

– Я хочу право голоса.

Он понимающе кивает.

– Ты его получишь.

– Хочу собственное убежище.

– Тогда оно у тебя будет. Продолжай мечтать. Продолжай планировать. Придумай тысячу грез, и тогда эта тысяча воплотится в жизнь.

Тобиас забирает у меня бокал и ставит его на траву рядом со своим.

– Пуф! – улыбаюсь я, чувствуя, как на меня действует вино. – Вот так запросто.