Читаем Исход Никпетожа полностью

Исход Никпетожа

— Да, — продолжала Вера. — Ты куда это, Нюрка, собралась? — спрашивает машинист. — В Китай, — отвечает Нюрка, — вот с ней вместе, — и показывает на меня. — В командировку? — Нет. — Тогда по какому же случаю? — А мы из общежития удрали. — Стой-стой-стой, — говорит машинист, — тут дело неладным пахнет.— Идите-ка обе со мной. Привел он нас в машинистскую базу, а там много народу и все мазаные, как черти. — Вот, говорит, две шилохвостки в Китай собрались ехать. Рассказывайте все начистоту. — Мы только подтвердили, что мы не хотим возвращаться в общежитие, а про остальное все промолчали. — Ну, этот ваш номер не пройдет, — говорит машинист, — никуда я вас не отпущу, и сейчас отправлю обратно в общежитие. — А мы сказали, что все равно мы не поедем ни в какое общежитие. — А коли так, — так я с вами буду разговаривать по-другому. Маслов, присмотри-ка за ними. — Ушел и через пять минут приводит какого-то парня с револьвером и в зеленых кантиках. — Как ты есть агент ТООГПУ;— говорит, — то ты мне за них отвечаешь... А как ты не на дежурстве, то изволь сей же минут в ударном порядке, в общем и целом целиком и полностью, доставить их в общежитие под расписку коменданту. При попытке бежать — ты в них стреляй. — Тут мы обе струсили до полусмерти. У меня руки и ноги сделались, как неживые. А Нюрка довольно храбро отвечает: — Мы есть вузовки по отделению Совправа и, к тому же, обе стипки, поэтому вы за нас отвечаете и стрелять в нас не смеете. — Тут все они захохотали, а агент говорит: — Так и быть, стрелять не буду, но вы, девчата, слушайтесь меня беспрекословно, как отделенного командира или товарища Буденного. Шагом марш! — Пришли мы с ним в общежитие, комендант сейчас же созвал тройку содействия. Тройка содействия спрашивает: — Вы что же, на самом деле не хотите здесь жить? — Мы обе говорим, что не хотим. Ну, нас все-таки на ту ночь водворили в эту самую комнату, где мы сейчас сидим. Но история стала сейчас же всем известна, и мы с Нюркой посовещались и решили все-таки удрать.

— Но с какой же все-таки стати? — спросил я.

— А как же, над нами все смеются, даже песенку сложили:

Советские студентки Поехали в Китай, Да только в ресторанчик Попали невзначай.

Я засмеялся.

— Вот и ты теперь смеешься, — заметила Вера. — А нам тогда вовсе было не до смеху. Мы и удрали.

— Куда же?

— Мы у одной тетки поселились в «Грязной Слободе».

— Что же вы там делали?

— Мы сначала не ходили в университет, а потом пришлось итти — за стипендией. Там на нас набросились подруги по комнате. Потом выследили, где мы живем, и на следующее утро к нам заявляется целый трибунал. Как принялись они нас отчитывать. И что мы не общественницы, и что мы недостойны звания студенток, и что пора сбросить с себя всякие мещанские привычки. Мы обозлились еще хуже, но тут один парень сумел-таки нас пронять. Он сказал, что если мы и впали в уклон, то это еще ничего, только не следует себе из этого уклона создавать фетиш. — Вы, — говорит, — понимаете сами, что с вами случилось скверное, и себя за это казните. Это хорошо, что вы так относитесь, с такой критикой, к своим проступкам. Но из этого еще не следует, чтобы вы носились со своими проступками, как бабы с яблоками от милиционеров. Все бы уже давно забыли про ваши похождения, если бы вы сами этому не препятствовали.—Чем же мы препятствуем?— спросила я этого парня. — Да всем своим поведением,— сказал этот парень. — Вот вы уехали. Само собой разумеется, что все болтают: почему они уехали, здесь пища для разговоров находится. А если бы вы взглянули на все деловым образом, то вы остались бы жить в общежитии, и никто бы об этом не говорил. — Так он нам доказал логически, что уезжать было нельзя, и мы с Нюркой переехали в общежитие обратно.

— Так все и обошлось?

— Обошлось, только тройка содействия нам поставила на вид, что если мы еще раз повторим такую штуку, то лишимся и общежития и стипендии.

— Конечно, правильно, — сказал я, — много народу чорт знает где ночует, а две взбалмошных вертихвостки себе позволяют такую гадость. Я бы просто вас выгнал вон без всякого возврата.

— Это ты только так говоришь, — ответила Вера.— Ты ведь не забывай, что с нами ужас что делалось. Эта тетка, у которой мы поселились, стала приставать к нам, что она нас хочет познакомить с какими-то «вполне приличными денежными кавалерами», и мы хорошо понимали, что это скользкая дорожка, на которую мы становимся. Мы с Нюркой приходили ночью сюда в общежитие и в коридоре ревели. Один раз до утра проревели. Мы были такие дуры, что хотели прямо поступить в проститутки и думали, что мы это сделаем принципиально, а когда вернулись в общежитие, — весь этот туман рассеялся. А когда над нами смеялись, — мы сами хохотали вместе с ними. Так все это кончилось.