Искра

Искры не хватало. Без Искры болело. Слияние с Арчером показало, как просто ее потерять, и теперь накатывало так, что выбивало дыхание. Днем он отвлекался на чужие помыслы и намерения, но по ночам ворочался в постели, убеждая себя, что беспокоиться не о чем — Искра любит и ждет его — и все равно раздираемый сомнениями: а если нет? И надолго ли хватит ее любви, когда она узнает…не об обмане — он ей не лгал, — но о том, что позволил поверить в несбыточное?

Собственное смятение обескураживало и злило, мешало уснуть. Александр раздраженно переворачивался на спину, на бок, на живот, и чувствовал, как под ладонью тлеют простыни.

Да какого черта?! — Кулак мага ударил в чугунные узоры изголовья, и кровать натужно загудела. — Любит, не любит — какая разница? Она все равно принадлежит ему. Этансель живет в его доме, по его слову, и будет принимать его в гостиной и в спальне, когда он прикажет. Будет ждать его, будет встречать, будет подавать обед и себя — она отлично смотрится на столе. А еще лучше на четвереньках, прогнувшись в пояснице.

На зубах заскрипел песок ублюдочного цинизма, и сон окончательно пропал. Чертыхаясь, Александр бросил подушки выше, сел, ударив затылком о стену.

…есть разница.

Чувства Этансель согревали и льстили. Юная чистая девочка полюбила не богатства Райдеров, не ауру власти Королевского Гончего, не наследника леди Элизабет, а его, Александра — мага без магии, запертого на пустоши. В зимней шутке о Драконе была лишь доля смеха: нежность Этансель, ее уступчивость, ее преданность и пылкая страсть оказались сокровищем, которое он ни с кем не собирался делить. Которое намеревался сохранить для себя, и при мысли, что может лишиться пьянящей эйфории ее обожания, сквозь вены прорывалось пламя.

Запуганной покорности было мало — он хотел, чтобы Искра его любила. А значит…

…значит, Этансель не должна узнать о судьбе, которую он изначально для нее приготовил.

Александр надел пижамные штаны и, поигрывая сгустком огня, пошел по комнате. На запястье в ритм движениям руки блестели и позванивали амулеты.

…в конце концов, почему бы не жениться на Искре? Ему в любом случае нужна герцогиня, а мезальянс с Этансель подарит отлучение от двора и время поправить финансы. Тини Хорн умна, красива, ненавязчива, прекрасно воспитана и покладиста. Она не будет шпионить и интриговать за его спиной, вдобавок сирота — леди Элизабет не сможет обвинить его в сговоре с кем бы то ни было. Он встретит Этансель у церкви, потеряет голову и женится. Это так просто — потерять от нее голову. — На жестком, похудевшем от постоянных пережиганий лице Александра мелькнула улыбка.

…Тини, Тини, Тини, мышонок, лишивший его покоя. Нежные губы и тонкий стан, пушистая макушка, трогательно пахнущая розовым мылом. Робкие ласки. Тихие вздохи. Теплые руки, теребящие пуговицы рубашки, скользящие по его плечам и груди. Лучистые глаза, полные такой веры и доверия, что невозможно представить себя без их света.

Нет, Искру он не отпустит и не отдаст.

Он создаст для нее новое прошлое, без Арчера и Уайтчепела. — Приняв решение, маг потушил огонь на ладони и остановился у окна, глядя в чернильную с редкими звездами ночь. — Детство с родными можно оставить, а годы на улице заменит любопытным монастырь. От Источника, как ни жаль, придется избавиться — выпив все, что получится, и распылив остатки в Тумане; тяжело, но не сложно. Куда сложнее будет внушить воспоминания монахиням и подчистить память тех, кто знает Искру-беспризорницу, но в любом случае это не сравнится с нынешней работой в Ист-Энде. Переживет и лишний раз помоется.

Нужно объясниться с Тини. Он займется их будущим, когда найдет Потрошителя и закончит ремонт Санта-Катарины, но поговорить следует в ближайшие дни, не откладывая. Заодно отдаст мамино кольцо, Искра будет рада. — Алекс потер ноющие виски и посмотрел на часы. Половина четвертого. Если прямо сейчас начать строить энергетическую оболочку голема, Королева потеряет возможность отслеживать его перемещения уже через несколько дней.

Александр набросил халат и, по-кошачьи мягко ступая босыми ногами, вышел в коридор.

— Эшли, принесите мне кофе.

Охранные плетения сползли со стен кабинета, свернулись клубком сонных змей, время от времени выпускающих охотничьи жала. Александр вынимал голема из шкафа, когда внезапная догадка заставила его распрямиться, звонко ударившись затылком о верхнюю полку.

— Черт! — рявкнул маг, уронив голема, и хрипло выдохнул, когда глиняный обрубок плеча расшиб ему мизинец. — Вот ч-ч-черт…

…если от страха потерять женщину ты не можешь уснуть, если ради ее любви готов рискнуть головой и прожить чужие жизни — бродяг, воров — кто еще знал Этансель в Уайтчепеле? — если ее взгляд будоражит кровь, а плач способен выдернуть из безумия…

У меня для вас интересные новости, мистер Райдер.