Искра надежды

В прошлом уже было несколько случаев, когда Иззи думала, что вот-вот умрет. Когда целую неделю не удавалось достать ничего поесть. Когда отключили отопление, а температура упала намного ниже нуля. Но еще ребенком она знала, что всегда можно найти какой-нибудь выход. Можно взять кусочек-другой из тарелки соседа. Можно улечься между братьями и сестричками и навалить сверху всю одежду. Уже работая медсестрой, она обманывала смерть ради пациентов, напоминая остановившемуся сердцу, как нужно биться, делая искусственное дыхание. Но к такой ситуации, как сейчас, у нее не было возможности подготовиться.

Иззи хотелось умолять, чтобы он сохранил ей жизнь, но ее так сильно трясло, что зубы выбивали дробь и говорить совсем не получалось. Удастся ли спастись той женщине в приемной и оставшейся с ней девушке? А если да — расскажут ли они репортерам, какой храброй была Иззи, как помчалась на звук выстрелов, чтобы оказать помощь раненым? Еще ей подумалось: скоро ли об этом услышит Паркер? И не придется ли приглашенным на их свадьбу идти вместо этого на похороны?

— Отойди и не мешай мне прикончить его, — сказал ей убийца, и только тогда она увидела, что пистолет направлен не на нее, а на доктора Уорда.

В жизни бывают мгновения, которые полностью меняют человека. Скажем, как тогда, когда Иззи украла на заправке гамбургер, потому что перед этим ничего не ела четыре дня. Или когда открыла счет в банке. Или три года назад, когда вошла в палату Паркера.

В эту секунду она поняла, что не собирается умереть без чертовски хорошей драки!

Иззи встала прямо перед лежавшим на полу врачом и раскинула руки в стороны, прикрывая раненого собой, как щитом.

— У меня пуль хватит на вас обоих, — рассмеялся убийца.

«Пулю я остановить не смогу, — подумала Иззи. — Но могу остановить его, не дать ему выстрелить».

Иззи заставила себя посмотреть убийце в глаза, и он показался ей василиском, способным взглядом превратить ее в камень. Но ведь он ворвался с пистолетом в клинику-абортарий. Вполне возможно, просто еще один противник абортов и сторонник сохранения жизни. Она собрала по ниточке всю храбрость, какая только в ней была, и сжала эту храбрость в крепкий кулак.

— В меня стрелять нельзя, — сказала она. — Я беременна.

Десять часов утра

Когда Бекс заезжала на стоянку Центра, прямо перед бампером машины вдруг выскочил один из протестующих, и Бекс ударила по тормозам. Мужчина громко кричал, размахивая руками над самым капотом. С пассажирского сиденья расширившимися от страха глазами за этим наблюдала Рен.

— Мне показалось или ты говорила, что у них здесь есть специальные сотрудники, которые провожают посетителей внутрь? — обратилась Бекс к племяннице. — Что-то я не вижу никого в розовом переднике.

— Наверное, время еще слишком раннее, — предположила Рен.

Пока Бекс с черепашьей скоростью въезжала на стоянку, Рен смотрела вокруг, вытянув шею. Поглядывая в зеркало заднего вида, Бекс обратила внимание, что тот мужчина вернулся к основной группе, расположившейся у дальней стороны забора, и пожилая дама налила ему из термоса чашку кофе.

Наконец Бекс припарковалась и расслабила руки, державшие руль.

— Может, проводишь меня в клинику? — тихонько попросила Рен.

Бекс повернулась к ней, испытывая душевные муки.

— Миленькая, я… — Но для Рен она была готова на все!

— Ладно, забудь, — остановила ее девочка. — Можешь подождать в машине, я долго не задержусь.

— Я считаю, женщина имеет право делать со своим телом все, что пожелает, — вздохнула Бекс. — Да, я так считаю. Но не могу сказать, что лично я сделала бы такой выбор.

— А ты не забыла: я сюда явилась не для того, чтобы мне сделали аборт? — уточнила Рен.

— Конечно нет. Но…

Она не могла вслух сказать то, о чем подумала. Даже если Рен вместе с ней войдет в клинику с самыми благими намерениями, там все равно будут и другие женщины — вероятно, и такие, у кого нет тети для сопровождения, такие, у кого не осталось возможности выбирать. Женщины, прячущие свои тайны от всех вокруг. Сама эта мысль заставила ее схватиться за живот.

Рен положила на торпеду недоеденный пончик с шоколадным кремом.

— И ничего не бери в голову, — предупредила она тетю.

Бекс смотрела, как племянница идет по направлению к Центру. И вдруг обзор ей перекрыл грузовик, затормозивший прямо перед ее машиной.

Бекс просигналила и сделала выразительный жест: мол, какого черта ты сюда влез? Водитель грузовика бросил на нее рассеянный взгляд. Странно — может, он просто сбился с дороги? В кабине он был один, и там не было женщины, которая могла бы направляться на прием.

Бекс снова перевела взгляд на Рен, а та как раз подходила к сетке забора и рядам демонстрантов. И одна из женщин уже подалась к ней, протянула руку.

Нет, черт их побери!

Бекс мигом выскочила из машины и стремглав понеслась к Центру. Догнала Рен и обвила ее рукой, крепко прижимая к себе.

— Но ведь… — повернулась к ней удивленная Рен.

— Никаких «но», — решительно ответила Бекс. — Одну я тебя туда не пущу.