Искра надежды

Как правило, Джой своих снов не помнила. Наверное, эту привычку она приобрела, когда в приемных семьях прислушивалась во сне, чтобы никто из детей не украл что-то из того, что принадлежало ей: книгу, конфету, ее тело наконец. Однако пару месяцев назад, накануне того дня, как Джой провела тест на беременность, ей приснилось, что у нее есть ребенок, завернутый в голубое одеяльце.

Прошлой ночью ей снился тот самый сон.

Ее разбудил будильник — еще одна аномалия: обычно она просыпалась по крайней мере за пять минут до звонка. Но сегодня опаздывать было нельзя. Поэтому она быстро приняла душ, решила побриться, и… у нее сломалось лезвие.

Есть она не стала — ее предупредили, чтобы она явилась натощак, — и, поскольку домой возвращаться не собиралась, вызвала себе такси.

На приборной панели у водителя были фотографии его детей.

— Сегодня будет жара, — отъезжая от тротуара, проговорил он для зачина разговора, и Джой мысленно выругалась: ей не хотелось, чтобы попался словоохотливый водитель, лучше молчаливый, а еще лучше — вообще немой.

— Наверное, — волей-неволей ответила она.

Водитель взглянул в зеркало заднего вида.

— Едете в город на собрание?

Она представила себе это собрание. Собрание женщин, не желающих быть беременными? А если их будет целый конференц-зал? Проведут ли заседания секций самокритики или глупого выбора? Да еще с зоной отдыха, где можно было бы поплакать; да со звукоизолированной комнатой, где можно наругаться от души… в адрес мужчин, чертового невезения, Бога…

А в главном сообщении с трибуны докладчик с даром убеждения объяснит, что завтра будет лучше, чем вчера…

Забудь! Беременным не нужны нравоучения. На собрания ходят люди, которые ломятся в ворота абортариев и уверяют таких, как Джой, что они будут гореть в аду.

— Значит, вы не стоматолог? — гнул свою линию водитель.

— Что-что?

— Собрание.

— А-а-а, — протянула Джой. — Нет.

Она ввела адрес Центра в приложение, когда вызывала такси, но сейчас ей захотелось выбраться из машины. Пройтись. Побыть одной.

— Вы не могли бы остановить здесь? — попросила она.

— Все в порядке? — Водитель снизил скорость и включил сигнал поворота, подъезжая к обочине.

— В порядке. Мне просто нужно… Все нормально. Я только сейчас сообразила, что ввела неправильный адрес, — солгала она. — Это сразу за углом. — И не имело никакого значения, что они находились буквально на парковке забитого досками и уже давно не работающего магазина видеотехники.

— Ну… ладно, — протянул водитель.

Зашагав по тротуару, Джой почувствовала, как солнце печет макушку, и приняла это за благословение свыше.

Колеса такси медленно шуршали по гравию обочины. «Да проезжай уже! — начала она психовать. — Господи, оставь меня в покое!»

Наконец такси поравнялось с ней, и водитель опустил окно.

Джой едва не расплакалась. Ну почему именно сегодня ей встретился такой сознательный водитель!

— Мадам, вы забыли. — Он протягивал ей голубенькое одеяльце, точь-в-точь из ее сна…

Какое-то время она, шокированная, не могла отвести взгляд. Наконец выпалила: «Это не мое!» — и зашагала прочь.

Иззи зевала за рулем. Она терпеть не могла ночные смены и уже достаточно долго работала медсестрой в отделении реанимации в больнице «Баптист мемориал», чтобы научиться их избегать. Но в этот раз сама поменялась сменами с коллегой, Джейлой, чтобы взять два дня отгулов.

Иззи уже полтора часа находилась в пути, а ехать еще целый час — она знала об этом, потому что множество раз забивала место назначения в поисковик «Гугла», как будто от этого мог измениться ответ. К тому же вместо того, чтобы выехать из Оксфорда в шесть утра, как планировала, она по окончании смены вдруг решила посетить родильное отделение.

Когда она входила в детскую палату, ее никто не остановил: на форменной одежде был бейдж. К ее удивлению, в палате был только один ребенок — крошечный мальчик, завернутый в голубое одеяльце с прикрепленной к нему карточкой: «ЛЕВОН МОНЕЛЬ». Крошечный кулачок молотил воздух, ротик был широко открыт. Иззи наблюдала, как он плачет, сучит ручонками… и вдруг, как по волшебству, он коснулся ручкой ротика и начал сосать пальчики.

Вот уж воистину: никогда не рано научиться самостоятельности!

Она погладила пальцем крошечный сверток. Честно ли было утаивать от Паркера свою беременность? Или сказать ему, а потом порвать с ним было бы уже безмерно жестоко?

Иззи всегда смотрела на жизнь широко раскрытыми глазами, поэтому ни за что бы не поверила в существование мифических существ: фей, единорогов, мужчин, которых больше заботило бы совместное будущее с Иззи, чем ее прошлое. Она не раз пыталась представить себя в мире Паркера: как она учится кататься на лыжах или тратит пятьдесят баксов на один билет в кино, попкорн, содовую и при этом не испытывает чувства вины. Но если она превратится в такую, останется ли она той самой Иззи? Разве в такую Иззи он влюбился?