Искра (СИ)

— Ты же еще не восстановился!.. — в панике охнул Лотэ, невольно отшатываясь.

— Возьми! — Просительно произнес Барр. — Я знаю, что грязный…

Вздрогнувший Лотэ вдруг побледнел и рванул к нему, разом крепко обняв.

— Никогда так не говори!.. — зашептал горячечно. — Никогда! Люблю тебя! Не хотел сделать больно!..

— Ты не можешь сделать мне больно, — упрямо произнес Барр, отстраняя от себя мужа. Несколько пришедший в себя Сэри смотрел на них снизу вверх пьяными глазами. Затем, немного подтянувшись, устроился в полусидячем положении на горе подушек и вновь потянул на себя старшего мужа.

— Вот так… — нежно шепнул, обнимая крепко-крепко. — Ласкай… готовь меня… пока Лотэ подготовит тебя. Хочу вас обоих!..

И Барр решился.

Тело еще помнило боль насилия и невольно напрягалось, но мужчина отвлекся, жадно принимаясь целовать своего младшего, пока второй супруг решительно разминал сильными ладонями его напряженные плечи, постепенно спускаясь к ягодицам. Сэри выгибался под мужем всем телом… так страстно, так горячо!.. так отзывчиво… запуская пальцы в спутанную шевелюру Вориндо-рива, цвета мокрого пепла. Горловые стоны блондина любого бы свели с ума, отдаваясь тонкой вибрацией в белой шее, что было так сладко терзать поцелуями!

Не на шутку увлекшись процессом, Баррэт даже как-то пропустил миг, когда руки Лотэ осторожно раздвинули его половинки, а горячий язык брюнета принялся вылизывать сжатое колечко входа, изредка проникая в него и даря ни с чем несравнимое удовольствие. Но Барр был занят, доведя едва не до истерики младшего супруга, лаская губами его член и во всю играясь с поджатыми гладенькими яичками. Ладони Вориндо-рива, покрытые огрубевшими от оружия мозолями, разминали поясницу юноши, периодически скатываясь к маленьким крепким ягодицам, как раз по размеру рук воина. Бедняга Сэриэль едва не на мостик вставал, подаваясь бедрами навстречу ласкающему рту. Он стонал, кричал, умолял… Но супруг как будто и не слышал его, изводя жадными ласками.

А тем временем Лотэ сосредоточенно, забыв о собственных нуждах, разминал пальцами вход Барра, больше всего боясь увидеть кровь на своих пальцах. Он помнил, каким был супруг после изнасилования. Конечно, целебные бальзамы помогли, но рядом не было мага, чтобы исцелить воина окончательно.

Но… крови не было, а сам Баррэт доверчиво подставлял зад под руки мужа, не показывая, что ему больно. И, тем не менее, бедный Лотэ едва не взмок, пока готовил супруга к проникновению. Им обоим сильно мешало, что совсем уже невменяемый Сэриэль чуть ли не в судорогах бился под ласкающим его старшим.

— Барр… да войди ты в него!.. — прохрипел Лотэ, чувствуя, что еще немного, и он опозорится: собственный член как-то уж очень быстро увядал, не выдержав напряжения своего хозяина.

Баррэт тут же скользнул ладонями под упругие полушария Сэри, складывая того едва не пополам. Быстро смазал и навалился, входя медленно и осторожно. Но несносный блондин, доведенный до предела, даже не чувствовал боли, с радостным облегчением принимая немаленький член мужа.

Сам Лотэ вновь ощутил возбуждение от одной только картины напряженных до каменного состояния спинных мышц Баррэта… его смуглой кожи с крупными каплями пота, пахнущего остро и свежо… его белых, распяленных ягодиц с блестящей дорожкой масла!..

Член брюнета подпрыгнул к его животу в полной боевой готовности. И, с силой смяв в ладонях крепкие ягодицы мужа, брюнет приставил упругую головку к растянутому входу и слегка надавил, проникая внутрь. Спина Баррэта под ним напряглась сильней (хотя куда уж больше!..). И Вориндо-рив замер, пережидая вторжение и давая Сэриэлю тоже время привыкнуть.

Так они на миг и замерли на постели единой скульптурной композицией, впечатавшись друг в дружку до упора, дыша часто, тяжело…

Лотэ чувствовал, как жгучий пот заливает его глаза, капает с подбородка на спину Баррэта. Ладони юноши, скользкие от масла, не могли ухватиться покрепче за бока мужа, член едва ли ни вибрировал в горячей тесноте, требуя немедленного движения. Но Лотэ крепился, боясь сорваться и навредить любимому.

…Единственный ночник, зашипев, мигнул и погас. И теперь спальню голубовато освещала только любопытная Анатэль. А Барр, прислушиваясь к себе, не чувствовал боли.

Не было ничего, кроме легкого жжения.

И странной… не совсем привычной наполненности…

Но и отторжения не было, скорее любопытство.

Сейчас все иначе…

И Вориндо-рив нерешительно, на пробу качнул бедрами, немного выходя из Сэриэля и насаживаясь на словно бы окаменевшего Лотэ. Удивительно, но пережив насилие, Барр не боялся близости с дорогим ему человеком. Действительно, чего ему страшиться в постели с любимыми?

И мужчина уже смелее заработал бедрами, насаживая и насаживаясь. Тем более, что чувство жжения в заднице сразу же исчезло, стоило только сильнее расслабиться. А уж когда Лотэ задел внутри него нужное место, стало и совсем хорошо!