Искра (СИ)

— Это ты так ухаживаешь? — Отсмеявшись, спросила она этого обаятельного нахала. — Ну и ну!..

— Ну, не умею я быть таким же галантным, как ваши придворные, — раздосадовано буркнул князь. — Вот если кому голову за тебя скрутить, это завсегда. Или стихи почитать… это тоже могу. Или цветы подарить… А лучше украсть тебя и увезти в свой дворец как долгожданную жену. Ну, правда, Эстель! Поехали. Я ведь люблю тебя с самого детства.

И принцесса задумалась. Она помнила худого, нескладного подростка, что вечно увязывался за ними с Каллизой и провожал ее жаркими глазами. Помнила незамысловатые подарки, что находила время от времени в своей комнате, когда Ассариш-То-Риги гостили в Меайре. Помнила неприкрытое восхищение этого мальчика…

— Киммар… — начала было Эстель. Но князь вдруг неожиданно властно притянул ее к себе и поцеловал… крепко, совершенно по-мужски, глубоко проникая языком в ее рот, сминая вмиг припухшие губы и напрочь лишая сознания. А когда отстранился, Эстель тяжело дышала, пытаясь восстановить дыхание и упираясь руками в литые плечи названного жениха.

— Вот так-то, милая, — негромко произнес Ассариш-То-Риг, глядя на ошарашенную женщину узкими глазами. — Не держи меня за прежнего мальчишку. Я давно уже вырос. И пусть ты полуэльфийка, а я человек, но теперь наш возраст сравнялся. И сейчас мы просто мужчина и женщина. Я не отступлюсь от тебя, Эсти! Я любил и буду тебя любить. Люблю твою душу, твою силу, твой свет! Будь моей женой и матерью наших детей. Чего тебе ждать в этом душном дворце? А в степи свобода и ветер! Поехали со мной.

Медленно, как завороженная, Эстель подняла с пола упавший букет ярких маков и вдохнула полной грудью сладковато-горький аромат мелких цветов.

— Хорошо… — тихо сказала она. И в ту же секунду едва не взвизгнула, оказавшись в воздухе, на руках у Киммара. — Ты что делаешь?!

— Как что? — Невозмутимо отозвался тот. — Увожу тебя к себе. Ты же согласилась, так чего время тянуть?

— А как же?.. — растерялась Эсти, даже не делая попыток вырваться. Неожиданно оказалось так приятно, когда кто-то решал за тебя.

— Да ну эти ваши церемонии, — с великолепным презрением отозвался князь, ловко соскакивая на землю с балкона. — Только время потеряем. Потом сама напишешь Эдмиру, что вышла замуж. А платья и прочее барахло я тебе обеспечу. Я там целый дворец выстроил, и он совсем пустой. Сама будешь его украшать. А еще там целая куча детских. Так что на ближайшем привале займемся вопросом наследника.

Не выдержав целого водопада планов на ближайшее будущее, Эстель опять засмеялась, вжимаясь лицом в крепкое плечо своего мужчины. И почувствовала, как исчезают, растворяются в этом смехе ее тоска и боль. Ну, надо же, оказывается, ей надо так мало — всего лишь, чтобы рядом был любимый человек…

…То, что рассказал Итарон, потрясло Эдмира до глубины души.

А они-то считали, что Искры всего лишь что-то вроде могучих амулетов-накопителей, из которых можно качать силу.

Как же они все ошибались!

Именно Искры были Императорами. Истинными правителями этого мира. Хранителями, коих сами боги поставили надзирать за магией и самой жизнью. Сокровище сокровищ!

И он упустил свое сокровище.

Искра может пылать лишь, когда любит и любима…

И если в своих чувствах Эд не сомневался, то любовь юноши к нему угасла давным-давно. Угасла по вине самого Эдмира. Может, еще оставалась благодарность… привычка… привязанность… Но той любви, с которой наивный мальчик смотрел на великолепного принца в ночь карнавала, больше не было. И некого в этом винить, кроме самого себя. Та связь, что связала их на все времена и на все воплощения, не гарантировала взаимной любви. Лишь то, что двоих неизбежно притянет друг к другу…

…Прислонившись лбом к нагретому солнцем стеклу, Верховный король смотрел, как в садовой беседке непривычно веселый Рэниари разговаривает с Ольвином дио Нориэлем.

Разговаривает… смеется… жестикулирует.

Как смотрит… как сияет лишь для него одного.

Так живо. Так непосредственно. Так тепло.

Как никогда с Эдмиром…

И пусть Баррэт уверяет, что этих двоих ничто кроме дружбы не связывает… что дио Нориэль всегда относился и относится к Рэниари, как к младшему братишке… и что у северянина, кажется, есть какая-то там невеста…

Невозможно ТАК смотреть на названного брата. И Рэни… даже издалека видно, что ему нравится Ольвин, что у них масса общих разговоров и общих интересов. Да и сам бывший цитаделец даже на самый предвзятый взгляд весьма хорош как мужчина. И явно не ровно дышит к Искре.