Искра жизни

Когда Нойбауэр направился в дезинфекционное отделение, заключенные Малого лагеря сразу поняли, что их всех ждет. Оружие было срочно переправлено Левинским и Вернером обратно в Рабочий лагерь; только пятьсот девятый сохранил револьвер при себе. Он на этом настоял и теперь спрятал револьвер под нарами.

Но еще через полчаса из госпиталя через уборную до них дошла совсем уж удивительная новость: проверка, оказывается, вовсе не очередное наказание, бараки осматриваются наспех, а Нойбауэр настроен чуть ли не доброжелательно.

Тем не менее новый староста нервничал. Он беспрерывно орал и задергал всех командами.

– Не ори так, – посоветовал ему Бергер. – Криком делу не поможешь.

– Что?

– Что слышал.

– Когда хочу, тогда и ору. На выход! Строиться! – И он помчался дальше по бараку. Все, кто еще мог ходить, начали собираться. – Тут не все! Вас должно быть больше!

– Мертвым, что ли, тоже построиться?

– Заткнись! Всем на выход! Лежачим тоже!

– Послушай! Еще ни о какой проверке и речи не было. Еще никто ничего не приказывал. Зачем ты строишь людей раньше времени?

Староста уже весь взмок.

– Я делаю то, что считаю нужным. Я староста барака. И где, кстати, тот, что все время с вами сидит? С тобой и с тобой. – Он указал на Бергера и Бухера, а затем приоткрыл дверь барака, чтобы посмотреть там. Как раз этого Бергер ни за что не мог допустить. Пятьсот девятый спрятался, ибо встречаться с Вебером еще раз ему было никак нельзя.

– Его здесь нет. – Бергер загородил собою дверь.

– Что? А ну уйди с дороги!

– Его здесь нет, – повторил Бергер, не трогаясь с места. – И баста.

Староста смотрел на Бергера в упор. Но рядом с ним уже встали Бухер и Зульцбахер.

– Что все это значит? – кипятился староста.

– Его здесь нет, – повторил Бергер снова. – Или, может, ты хочешь узнать, как погиб Хандке?

– Вы что, спятили?

К ним подошли Розен и Агасфер.

– А что, если я вам всем сейчас кости переломаю? – прорычал староста.

– Тс! Слышишь? – сказал Агасфер, и его костлявый указательный палец уткнулся в сторону горизонта. – Опять чуть-чуть ближе.

– Он не от бомбежки погиб, – спокойно объяснил Бухер.

– Мы этому Хандке шею не сворачивали. Мы – нет, – сказал Зульцбахер. – Тебе о лагерном правосудии не доводилось слышать?

Староста попятился. Он прекрасно знал, какая участь ждет в лагере предателей и доносчиков.

– Так вы что, из этих? – спросил он, все еще не веря своим ушам.

– Будь умницей, – почти ласково сказал ему Бергер. – Не сходи с ума сам и других не своди. Сам подумай, сейчас-то какой резон попадать в списки тех, с кем уже совсем скоро будут сводить счеты?

– Да разве я что сказал? – староста усиленно жестикулировал. – Мне же никто ничего не говорит, откуда мне знать, какие тут у вас игры. В чем дело-то? На меня пока что никто не жаловался.

– Вот и хорошо.

– Больте идет, – сказал Бергер.

– Вот и ладно, – староста поддернул штаны. – Я послежу. Можете на меня положиться. Я ведь тоже с вами.