Искупление Гренгуара (СИ)

Жерар накануне договаривался с Филиппом, что в случае опасности, пришлет Биби за подмогой. Бертье быстро вскочил с лежанки, разбудил трех братьев. Те в свою очередь дали знать соседям. Зарево пожара уже виднелось и из их окон. Владельцы деревянных построек осознавали опасность. Вооружившись кто чем, толпа местных жителей с понеслась к мастерской. Они успели к моменту, когда Жерара и Бернарда уже свалили на землю и избивали самым зверским образом, а угол дома горел ярким пламенем. Увидев разъяренную толпу, бандиты стали разбегаться кто куда. Однако это удалось далеко не всем. Многих скрутили. Часть людей таскали воду, чтобы потушить пожар. Биби кинулся к дверям.

— Мари, мадам, — кричал он. — Это я. Выходите скорее.

Через минуту заскрипели тяжелые замки. На пороге появились измученные женщины. Мари, вся черная от сажи, пошатывалась, но первым делом она бросилась к мальчику.

— Цел? — девушка бегом ощупала его.

— Да, да, — возбужденно кивал Биби. — Там Жерар. Скорее.

Мари бросилась за ним. Жерар лежал на земле. Вокруг него толпилось несколько человек.

— Дайте я, — девушка опустилась на колени. Жерар был без сознания. Лицо и тело его, как одна сплошная рана. Мари склонилась к его груди и услышала слабое биение сердца. — Жив, — прошептала она. — Его нужно в дом. Ирэн!

— Да, я здесь. Не в лавку. Там еще огонь тушат. К девочкам. Сейчас распоряжусь, чтобы место приготовили. Полетт, Жилетта, — крикнула Ирэн. — Два места приготовьте.

— Да, мадам.

Мари тем временем склонилась над Бернардом. Тот слабо стонал и, кажется, был в несколько лучшем состоянии, чем его друг. Мимо провели двух связанных бандитов. На минуту они остановились у распростертых тел. Мари подняла взгляд.

— Молитесь, чтобы они, — она указала на избитых защитников, — выжили. Оба. Иначе… — Ее лицо, все черное от сажи и огромные глаза, пылающие дикой ненавистью, были столь ужасны, что один из бандитов, видимо, особо суеверный, содрогнулся. Говорили, будто вскоре он сошел с ума.

Пожар, наконец, потушили. К счастью, дом не слишком пострадал. Только сильно обуглились бревна на углу. И страшный запах гари, который еще долго не выветрится. Все можно было восстановить.

— Милу, где Милу? — металась по двору Сильви.

Пса нашли и поначалу сочли мертвым. Но, осмотрев его получше, признали сильную кровопотерю. При хорошем уходе Милу можно было спасти. Его перенесли на кухню. В тепло. И на плечи Мари свалилась забота о трех пациентах. Она лучше других в доме разбиралась в медицине. И вот, сама толком не оправившись от нервного потрясения, она без устали переходила от одного к другому, готовила мази, настои, наблюдала за симптомами. Состояние Бернарда и Милу уже не вызывали у нее серьезных опасений. Мари лишь назначала лечение. А сиделками Бернарда девушки работали по очереди. И он уже даже пытался с ними шутить.

К Милу Мари заходила раз в день, чтобы поменять повязку, проверить температуру и общее состояние, проследить за аппетитом. Девушка поглаживала жесткую шерсть на голове верного пса, а тот иногда лизал ей пальцы. По сути, Милу больше всего нуждался в покое, чтобы затянулись раны и восстановились силы. И он тихонько лежал в теплой кухне, по большей части дремал. Чаще всего его навещали дети, Сильви и Биби. Они обещали следить за состоянием верного пса и немедленно сообщить Мари, если ему станет хуже. Дети честно исполняли порученную задачу. И Милу потихоньку поправлялся.

А вот состояние Жерара вызывало сильное беспокойство. Жар не спадал и большую часть дня больной проводил в каком-то полузабытьи. Мари, как могла, старалась облегчить ему боль, снять тяжелое воспаление, вызванное ранами. Он часто просил ее положить руку на лоб, утверждая, что так ему гораздо легче. И Мари преданно ухаживала за ним, просиживая по нескольку часов кряду. И ведь при этом никто не отменял срочных заказов на вышивку. Мари безмерно устала, очень болела спина. Однако она ни словом не обмолвилась об этом Ирэн. У той после пожара и так забот хватало. Нужно было общаться с властями, нанимать работников, чтобы восстановить повреждения дома, нанесенные пожаром, снова решать вопросы охраны. Филипп, жених Полетт, предложил на время болезни Жерара и Милу переправить злосчастный сундук своему дяде-ювелиру. Там и охрана мощнее, да и замки покрепче. Сам же он в очередь с приятелем взялся временно охранять мастерскую, всерьез испугавшись за жизнь невесты. Таким образом эти вопросы как-то решались. Оставалась еще Сильви, которая сильно напугалась и с той ночи боялась засыпать. Ирэн приходилось долго убаюкивать и успокаивать девочку, рассказывая ей все сказки, какие только знала.

Мари же тем временем выхаживала Жерара. Когда он был в ясном сознании, то настоятельно отправлял девушку отдыхать, убеждая, что ему значительно лучше. А в бреду пугал ее неожиданными признаниями, заставлявшими Мари предположить, что его отношение к ней не исчерпывается просто дружбой в благодарность к памяти ее отца.